Семь звезд

Шанталь оставили ее каюту, однако с приходом отрядов Вооруженных Сил Европы Джерому и Дюроку предписали разделить помещение. В одном из парков неподалеку от порта Саботая жестоко избили моделисты, после чего пострадавшего поместили в лагерь беженцев в Карпатах, где чешский канцлер Дрынкова обещала надежное убежище и защиту всем беженцам. Дюрок не хотел принимать участия в каких-либо мероприятиях, устраиваемых находящимися в городе моделистами, и каждый раз, когда слышал о приезде отрядов милиции, в которых предполагалось его участие, закрывал ставни в своей каюте.

Кардинал Мензи потребовал от Шанталь немедленного возвращения в Рим, как только снимут запрет на пересечение границ. Сестра пыталась занять время чтением молитв, однако не могла избавиться от мыслей о новых жертвах маньяка. Единственное, что хоть немного отвлекало от мрачных воспоминаний, — неоконченная научная работа по теории психологии современных детей.

Подсознательно женщина все еще чувствовала адское огнедышащее создание, с которым столкнулась во время неудавшегося виртуального интервью.

— Что ты сканируешь? — спросил Джером.

С палубы доносились крики бойцов Вооруженных Сил Европы, которые делали утреннюю зарядку. Дюрок был старше любого из солдат лет на двадцать и пользовался среди них особым уважением.

Джером казался расстроенным: в этом году он уже не проведет отпуск с матерью, как планировал. По всей видимости, никто из членов Еврокомиссии не сможет покинуть Чехию до весны. К тому же перестали платить зарплату.

— Я просматриваю записи, где описаны встречи, ход исследований и т. д.

— Думаешь, мы упустили какие-то детали?

— Не знаю, но что-то беспокоит меня.

— Да ладно, Шан, как говорится, все чики-пики. Нашу работу мы выполнили, дело осталось за юристами.

В День святого Валентина Саботай сбежал из лагеря переселенцев и приехал в Прагу, где, согласно информационным сводкам, его и подстерег Хакуиллский маньяк. Когда нашли тело, Саботай выглядел как судья Джонатан: голова взорвалась, изо рта торчали детали смертоносного механизма.

Это событие повергло Шанталь в серьезную депрессию, она очень любила несчастного робота и чувствовала, что потеряла настоящего друга. Родственников убитого смогли установить с трудом, несколько женщин, назвавшихся его женами, уже вступили в организацию "Родственников Хакуиллских Жертв" и подали судебный иск. Однако Шанталь понимала, что дело не дойдет до Верховного суда в Киеве до тех пор, пока не поймают очередного убийцу.

Состояние Алана Кейса оставалось без изменений.

Сконцентрироваться, побыть в одиночестве и тишине на "Мейринке" почти не удавалось: солдаты слонялись взад-вперед, с утра строились на палубах, делали зарядку и тренировались, кричали, пели песни. Жизнь била ключом, но от этого на душе становилось только тяжелее. Шанталь продолжала изучать журнал Еврокомиссии. Джером стал страдать крайней раздражительностью, то и дело жаловался на шумных иностранцев, заполонивших корабль. Отряды солдат в основном состояли из турок и шведов, спустя несколько недель бойцы тоже начали проявлять раздражительность и нетерпение скорее развернуть полномасштабные действия. Все на борту испытывали неприязнь друг к другу и избегали лишних встреч. Все, кроме Дюрока. Как ни странно, его настроение улучшилось, он усиленно тренировался и читал моделистские тексты на экране в каюте. Всем улыбался, однако имел какой-то отсутствующий вид. Казалось, Роджер перестал интересоваться окружающим миром.

Джером первым заметил что-то странное.

— Очень странно. Роджер ехал из Испании через Бермуды, повторяя путь Хакуиллского маньяка и желая выследить его, но когда убийство произошло в Праге, под самым носом, не проявил ни малейшего интереса к происходящему. Мало того, он знаком с жертвой, и все же смерть Саботая не затронула его. Непонятно, почему тогда Интерпол призвал именно его возглавить расследование? Я перестал понимать этого моделиста! Все будто с ума посходили! — возмущался англичанин.

Около полуночи первого марта зазвучал сигнал тревоги. В тот момент Шанталь находилась в столовой на борту "Мейринка" и совершенствовала шведский язык, разговаривая с одним из иностранцев из Мальме. За соседними столиками играли в запрещенные карточные игры.

Топот солдатских ботинок прозвучал как гром. Казалось, корабль накренился под тяжестью отрядов, заполнивших одну из палуб. Воины Европы покинули каюты в полном обмундировании и, сойдя по трапу, направились в сторону гетто. Шанталь стала молиться о спасении душ всех людей с обеих противоборствующих сторон.

Через окна столовой Сестра увидела на небе зарево, похожее на вспышку огня в логове Хакуилла.

— Эти моделистские идиоты сжигают гетто, проклятые головорезы! — сказал с ненавистью Джером.

Дюрок сидел рядом, не проявляя ни малейших эмоций.

Джером повернулся к коллеге.

— Как ты можешь быть заодно с этими кровожадными стяжателями и расистами?

— Преподобный Модел учит, что убыточные во всех смыслах капиталовложения должны ликвидироваться. Вылечить современное общество могут только радикальные меры.