Семь верст до небес

Только птица смогла бы перелететь через пропасть эту. Вспомнил Арсен о своих чарах прошлых и опечалился, но делать было нечего. Самые высокие вершины гор Снежных по левую руку оставались. Потому решили путники идти в левую сторону, искать истоки реки могучей. Может вдоль нее какая тропа найдется, для спуска человечьего подходящая. Шли они так время долгое, – солнце на самый верх по небосводу взошло и уже начало медленно вниз скатываться, а реки все не было. Брели они по краю пропасти до самого вечера. И вдруг, когда от жары и жажды уже совсем готовы были обезуметь они, послышался им впереди шум воды низвергавшейся. Пошли они быстрее и скоро открылось Арсену и Ксении ущелье широкое, пробитое в скале рекой своенравной грохочущей.

То была великая река, что брала начало свое в ледниках самых высоких на полунощной стороне Снежных гор, и несла свои воды быстробурливые через все скалы вниз на равнину. И был ее путь долог и извилист. Осмотрелся Арсен в поисках тропы подходящей для спуска, но берегами реки здесь были валуны огромные, а поближе к обрыву – скалы отвесные, а по ним никаких троп не протоптано. Некому, видно, здесь их проделывать было, нет людей кроме них в этих горах высоких. Лишь звери дикие, да птицы кровожадные здесь обитают, а колдуны другими путями пробираются.

Прежде всего напились они воды из реки этой, жажду свою утолили. Присели в тени дуба одинокого, что рос на берегу скалистом, отдохнуть на камни прохладные. Стал Арсен думать, как им выбраться из скал этих на равнину, что внизу виднеется. А Ксения отдыхала пока от пути долгого по солнцепеку, ибо ей раньше не приходилось много пешком ходить, все более время она в тереме проводила, да отец ее на коне учил сидеть. Устали ее ноженьки.

Думал Арсен, думал, но без помощи джиннов, никак придумать ничего не мог. И вдруг пришла к нему мысль безумная, когда поднял он голову и посмотрел на крону дерева могучего, что чудом выросло на камнях здешних. Решил он сделать лодку и по реке вниз пустится. А когда поведал об это Ксении, взглянула та на него, как на бесноватого. Уже ли не видно, что по такой реке не то, что на утлой лодке, на лодье огроменной нельзя пройти – разломает ее река на щепки за мгновения малые. Но Арсен пути не другого видел. Отдохнул он еще немного, вынул свою саблю сарацинскую, что не тупилась никогда, и стал рубить ей ствол дуба многолетнего. Работал он так весь вечер и всю ночь, а на утро изготовил из ствола древесного челн невеликий с веслом и скамьями. Когда очнулась Ксения, которую ходьба долгая сморила сильно, ото сна крепкого, то предстал ей перед очами, челн, готовый к отплытию. Подивилась она немало тому событию, а еще более испугалась, ибо плыть им предстояло на верную гибель по реке бурливой и холодной. Погоревала она над судьбой своей многострадальной, но, видать, другого пути в страну нижнюю и не было вовсе.

Спустили они на рассвете с превеликой осторожностью челн на камни прибрежные. И, только сели в него, подхватила их волна белопенная и на середину реки утянула. Зашумела река вокруг них, закачали челн волны суровые. Стал Арсен поначалу править веслом, но рванула волна у него весло из рук и утащила в пучину. Остались они одни одинешеньки на реке своенравной в утлом челне, коим править нельзя, и понесла их река вниз с быстротой безумной. Замелькали берега скалистые, где и пристать негде. Вручили они тогда судьбы богам своим, руками в борта вцепились намертво, и ждали, что с ними дальше будет.

Вот вынесло их на излучину реки за поворот первый и, вдруг, увидали они, что река вниз бросает воды свои, а там преграждает путь ей скала и разверзнул пасть свою грот каменный. Несет их прямо в темноту подскальную. Подняла река на волне белопенной челн, как пушинку, и, казалось, не доплывут они до грота, разобьет их о скалы прибрежные. Но рухнула волна вниз и попали они прямо в грот, где тьма настала кромешная. Ничего не видно вокруг, хоть глаз коли. Арсен с Ксенией, только дыхание друг друга слышат, да сердец стук бешенный. Под ним ревет река горная, тесны ей объятья каменные, хочет она на свободу вырваться и оттого бежит еще быстрее. А Ксении чудища подводные кругом мерещатся, вспоминаются рассказы про страну ужасную.