Семь цветов любви

— Не имею представления.

— «Гай и Делис» — сеть салонов-парикмахерских, — терпеливо пояснила дочь. — Кри, возможно, получит работу в Мельбурне. И теперь в Пленти ни у кого не будет приличного цвета волос.

— Она в Сиднее? — ровно спросил Себ, хотя внутри у него все замерло в ожидании ответа.

— Думаю, сейчас она уже на пути в Пленти. Кри сказала, что ей нужно упаковывать вещи.

Себ позволил себе досадовать и возмущаться в течение тридцати часов, что в дальнейшем плохо сказалось на его настроении: к моменту прибытия в Пленти кровь его бурлила и кипела. Что, черт возьми, происходит с Кри?! Все эти страстные разговоры о значении салона в ее жизни, о том, что он является символом непокорности судьбе, и вот, пожалуйста, теперь она уезжает!

При виде распахнутых дверей гнев только усилился. Музыка заполняла помещение, и он знал, что стука она все равно не услышит.

Себ нашел ее в спальне, но, несмотря на яркость солнечных лучей, играющих в волосах, она выглядела поникшей. Тень прежней Кри, которую он впервые встретил в этой комнате. Сердце учащенно забилось. Да ты, парень, никак скучал по ней?

Мяукнула кошка. Себ почувствовал прикосновение теплого тельца к ногам — к своим голым ногам и наклонился, чтобы взять ее на руки. Гизмо еще раз жалобно мяукнула.

— Перестань жаловаться, иначе я оставлю тебя здесь, и тебе самой придется заботиться о пропитании, — сказала, не оборачиваясь, Кри.

Себ улыбнулся ее голосу, тону и тому, что его состояние близко к взрывному, что, возможно, и к лучшему. Он погладил кошку, и та громко заурчала.

Кри застыла. Себ видел, как напряглась спина, как задрожали руки, складывающие белье. Она медленно обернулась: глаза и рот широко открыты, руки прижаты к груди.

— Да, тебя следует разок напугать, — выразительно сказал Себ. — Что за привычка — оставлять дверь открытой для всяких проходимцев.

Она сглотнула, стараясь взять себя в руки.

— Ты не всякий проходимец. У тебя есть ключ.

— Который мне совсем не понадобился при твоем настойчивом нежелании запирать дверь. — Себ прошел в комнату, наблюдая, как постепенно в ее глазах рождается страх, и почувствовал удовлетворение. Пусть поволнуется. — Как ты собираешься выжить в Мельбурне, Кри? Тебе нужен сторож.

— Полагаю, тебе Тори сказала… — Кри вернулась к вещам.

— Что происходит, Кри? Банк отказал в кредите?

— Нет. Просто я решила, что не хочу больше бороться с судьбой. Не стоит. Компания в Мельбурне предлагает большие деньги, и я буду…

— С каких это пор ты интересуешься деньгами?

— Ладно, дело не в деньгах. — Она тяжело вздохнула. — Я решила начать новую жизнь в каком-нибудь другом месте, где люди меня не знают.

— Где люди не знают, какой ты хороший профессионал? В этом еще меньше здравого смысла, чем в объяснении с деньгами.

Черт бы побрал его настойчивость! Какого дьявола он приехал?! Господи, и зачем она собирала этот хлам? Она бы могла уехать и без него и тогда бы не встретилась лицом к лицу с этим рассерженным мужчиной, Хотя Гизмо выглядит счастливой, урча под большой сильной рукой, от одного вида которой ее кожа покрывается мурашками. Черт бы побрал эту кошку-предательницу!

— Что тебе нужно, Себ? Почему ты здесь?

— Это твой способ расправляться с прошлым? — тихо спросил он, игнорируя вопрос. — Бежать прочь, когда запахнет жареным? Оставлять дом, семью, друзей?

— Я не бегу. — Боже, как больно! — Я просто пытаюсь найти себя. И я не понимаю, почему должна отвечать на твои вопросы.

— Почему ты ищешь себя и что не так с твоим сегодняшним мироощущением?

— Это я и пытаюсь понять. — Кри настороженно посмотрела на Себа.

— Уезжая неизвестно куда?

Кри нетерпеливо фыркнула и снова начала складывать вещи. Но когда Себ посадил кошку на кипу белья, ей пришлось остановиться. Кри резко повернулась.

— Ты не знаешь меня, Себ, раз спрашиваешь.

— Возможно, я знаю тебя лучше, чем ты думаешь. — Он начал медленно сокращать расстояние между ними. — Я знаю, ты умная, веселая, ты доставляешь людям радость. — Темно-синие глаза заглядывали в душу. — Я знаю, у тебя было несчастливое детство и ты очень старалась забыть о нем. — Себ остановился прямо перед ней, но руки не протянул. — Яркий цвет твоя защита от серости детства. — Он легонько коснулся ее волос. — Я знаю, ты та, которая мне нужна, Кри О'Салливан, но я только сейчас понял почему.

О, парень. Лучше бы ты не мучил ее раненое сердце. Кри с трудом сглотнула.

— Ничего не изменилось, Себ. Ты уже говорил, что хочешь меня.

Его пальцы скользнули ниже, очертили ее скулы, губы.

— Однако я не говорил, что люблю тебя.

— Ты не любишь меня, — выдохнула женщина, зарывая глаза. Его слова звучали так нежно, что ей хотелось верить. — Ты просто хочешь залатать дыры моего детства.

— И это тоже.

— Да? Докажи. — Она сама не понимала того, о чем просила. И как только последний звук слетел с губ, Кри пожалела о своей смелости. Она смиренно махнула рукой. — Забудь все, что я сказала.

Она попыталась отвернуться, но Себ схватил ее за руку. Прощай нежность и обходительность. Кри взвилась.