Семь Толстых Ткачей

С кланом Слепой Дюжины Ли познакомился не так давно. Собственно, лишь когда уговорил Чана выступить против Семи Толстых Ткачей. Тогда к нему пришел Арооми и предложил помощь. От подобных предложений, тем более высказанных такими лицами, отказываться не принято, и Ли согласился. Главарь кое-что рассказал ему о Ткачах, и выяснилось, что толстая бригада контролирует почти треть якудзы. Так как до этого, Ли водил с ними шашни, он действительно удивился.

Арооми поведал, что в семидесятых годах, когда якудза что-то не поделила с Ткачами, те написали книгу. Опус о японских гангстерах разошелся бешеным тиражом, и стал очень популярен во всем мире. И тогда же, резко покатился вниз уровень частных инвестиций в экономику Японии. А когда по книге поставили фильм, где показали методы работы якудзы и силу их власти, даже крупные корпорации перестали вкладывать деньги в японскую экономику. Никому не хотелось работать в стране, управляемой бандитами. Правительству Японии не оставалось ничего другого, кроме как, с показательной жестокостью, убить десятки предводителей и приговорить к тюрьме, сотни рядовых членов якудзы. Такого страшного удара, якудза не испытывала ни до, ни после. Всем кланам пришлось, объединившись пойти на поклон к толстякам. Неизвестно о чем они договорились, но вскоре выпустили еще несколько книг, главным образом о высоком уровне развития и перспектив Японской экономики. Инвесторы вернулись в страну восходящего солнца, а якудза до сих пор боится Толстых Ткачей, как смерти.

Что же касается клана Слепой Дюжины — он единственный, кто ни у кого прощения не просил и не пострадал в чистке властей. Однако очень заинтересовался толстяками, и захотел прибрать к рукам их власть. Не всю, нет — о том, чтобы победить окончательно не могло идти и речи, но кусок вполне можно отхватить…

— Кур значит, — сказал Ли, протягивая ему бутылку. Ли не сомневался — перед ним сидит слепой мужик. Но рука, в черной перчатке, протянулась и взяла бутылку, как будто видела сама.

— Я пришел к тебе за информацией.

— А чего тут рассказывать? Съемки фильма начнутся на следующей неделе, все уже обговорено и осталось лишь доделать декорации.

— Не это меня интересует Ли. Откуда у вас вдруг, появился такой замечательный сценарий?

— От какого-то русского писателя. Я не знаю, всем занимается Чан.

— И это плохо Ли. Не стоит отдавать в руки хитрого лиса все нити.

— Да какой он лис? Может раньше и был, но теперь… просто старая развалина.

— Поверь мне Ли, любой сумевший подняться наверх с самого низа — очень умный человек. Не стоит недооценивать ни своих врагов, ни тем паче — своих союзников.

— Хорошо, я проявлю больший интерес к работе над фильмом. Что еще ты хотел узнать?

— Наши люди сообщили, что Толстые Ткачи пропали на целую неделю а, вернувшись, активизировались. В этом нет ничего странного, они раньше поступали точно так же. Их деятельность циклична. Весной и летом, они расторопней всего, осенью потихоньку угасают, а зимой почти бездействуют. Следующей весной все становится на круги своя. И так из года в год…

— И что это должно для меня означать? Все равно фильм будет готов только через год.

— Вот об этом, я и говорю. Надо сделать все, чтобы его выпустили к концу зимы. Надо бить по Ткачам, когда они слабее.

— А почему они так странно действуют?

— Никто не знает, — пожал плечами Кур. — Некоторые действия Толстых Ткачей не поддаются расшифровке. У нас есть предположения на сей счет, но это только догадки…

— И как это отразиться на наших планах?

— В целом никак. Все остается по-старому. На премьере фильма мы должны убить всех Ткачей, которые там будут. Даже если приедет один Вольт, его надо уничтожить. А если удастся убить еще нескольких…

— Кур я не против. Я скажу Чану, чтобы он постарался выпустить картину к концу зимы.

— Даже лучше к началу весны. Они обновляются где-то к марту…

— Что делают?

— Неважно. Просто делай свое дело, а мы займемся остальным.

— Хорошо. Это все?

— Да.

Кур поднялся и пошел к выходу. Ли не стал его провожать и, допив пиво, направился в спальню. Девочки притихли, услышав разговоры в комнате, но сейчас он их растормошит.

Дима

— Значит главный герой, не герой? — спрашивал Диму толстенький коротышка в очках, одетый в демократические шорты с белой майкой.

— Да, — ответил Дима. — Вся фабула книги строится именно на том, что Один оказался прав, когда перестал смотреть на героев. С тех времен, героические поступки стали совершать руководствуясь не идеалами смелости, или того же героизма, а из страха. Нынешними героями управляет именно он. Они спасают людей, чтобы спастись самим, они любят других, только чтобы им было хорошо. Они эгоисты, а не бессребреники. Они воюют, чтобы разбогатеть или завоевать новые земли, а не для того, чтобы прославиться и совершить подвиг.

— Это хорошо, — кивнул режиссер.