Семь ступеней в полной темноте

Древо жизни содрогнулось, в плену ее могучего тела… Густые мужские соки, несущие в себе семя, вторглись в ее сокровенные недра, заполняя собой все пространство.

Аделина впервые в своей долгой жизни, ощутила, как ее безжизненные берега омывают живительные воды.

Арон, дождавшись, когда она перестанет содрогаться, мягко извлек свою окаменевшую плоть из лона разомлевшей валькирии. Он распластался без сил.

Переглянувшись, крылатые девы осторожно зажали его между собой. Старшая из сестер бережно уложила Арона на крыло и, почти по-матерински, обняла его за плечи. Сольвейг, пользуясь случаем, прижала еще твердое древко к своей набухшей промежности, и несильно сдавила бедрами. Накрывшись своими могучими крыльями, прекрасные девы забылись крепким беззаботным сном.

Глава 29

Спал Арон плохо. Находиться между двумя прекрасными телами, несомненно, было приятно, но не очень удобно. Сильные, горячие руки Аделины сжимали его словно тряпичную игрушку, не отпуская от себя. Более или менее удобно можно было лежать только на боку. Либо уткнувшись лицом в ее пышную грудь, либо ощущая ее же своими плечами. А так как обе девы накануне хорошенько поддали, запах уксуса, который исходит от вина поутру ощутимо бил в ноздри. Поняв, что нормально уснуть ему уже не удастся, Арон повернулся к Аделине. Ранее он видел ее только издали и в полумраке. Ему хотелось при свете разглядеть ее лицо.

Черты Аделины не очень-то вязались с ее репутацией. Открытое, слегка округлое лишенное выраженных мимических морщинок, девичье лицо. Изогнутые дугой, аккуратные тонкие брови. Длинные светлые ресницы. Красивые чуть припухлые губы. Аккуратные хорошо развитые скулы. Ровный, достаточно длинный нос с маленькой горбинкой на переносице. Разве что упрямый, слегка массивный подбородок с маленькой волевой ложбинкой, напоминал о ее воинственном нраве. Однако, и об этом можно было судить пока только с чужих слов. В целом лицо ее было приятным и по своему красивым. Запомнить его не составило труда.

Арон осторожно убрал прядь светлых волос с ее лица. Она мешала ему разглядывать Аделину. Почувствовав это, дева приоткрыла свои голубоватые глаза. Зрачки ее резко расширились. Она пришла в сознание, но не сразу поняла, что к чему. Однако, вспомнив вчерашний вечер, потянулась всем телом, и слегка подмяла под себя Арона. Теперь она оказалась немного сверху, и изучала его лицо и тело. Теперь они оба рассматривали друг друга.

Так же как у Уны, кожа Аделины была покрыта мелкими шрамчиками, то тут, то там. Они выглядели застарелыми, и лишь светлая кожа на этих местах напоминала о давних ранах.

Арон непроизвольно поглаживал горячее тело Аделины там, где доставали руки. Чуть выше талии. И ей это заметно нравилось. Аделина тихонько убрала крылья за спину. Так чтобы не разбудить мерно сопящую Сольвейг. Чуть ослабив свои объятия, она провела грудью по лицу и губам Арона. Это было приятно. Чуток поразмыслив, она поправила грудь рукой и принялась медленно водить своим крупным соском по его губам. Когда сосок отвердел, она протолкнула его глубже, нежно придерживая кузнеца за голову. Он не сопротивлялся. Напротив, стоило сжать сосок губами, тело крылатой девы слегка содрогалось. Это было забавно.

— Кажется так это делается? — одними губами спросила она.

Получив столь же безмолвный утвердительный ответ, она слегка подалась вперед и сдавила набухшую грудь красивыми когтистыми пальцами. Арон здорово удивился, когда ощутил во рту вкус ее молока. Это было как-то неожиданно, но вместе с тем так волнительно! Женское молоко оказалось маслянистым, теплым, и сладковатым на вкус.

— Наслаждайся — прошептала она с блаженной улыбкой.

Вдоволь наигравшись со своими сосцами, валькирия взвесила в руке детородный орган кузнеца, пребывающий в полу расслабленном состоянии, и качнула головой неопределенно. Арон не понял, что она имела в виду.

— Я бы не подписалась на такое еще раз — еле слышно пояснила она.

— Это мое проклятье — тихо ответил Арон.

— Всем бы такое проклятье — зевнула Аделина — Ну, может быть чуточку поменьше размером.

— Понравилось?

Аделина охотно закивала головой:

— В самом начале. И особенно в конце. Ты, оказывается, такой сильный и страстный….

— Для человека? — продолжил он ее фразу.

— Да. Для человека ты вообще отлично сложён. Пожалуй, я оседлаю тебя еще разок, как ни будь.

Арон качнул головой в сторону спящей Сольвейг. Дескать, что она на это скажет?

— А кто ее будет спрашивать? — улыбнулась она плотоядно — А вдруг, я не ограничусь одним ребенком?

— Хм… тогда, возможно, она не будет против….

— Против чего, она не будет против?! — Послышался заспанный голос Сольвейг из-за спины?

— Если мне понравится быть матерью — заявила Аделина — Я оседлаю твоего мужчину снова.

— Посмотрим, как тебе это понравится — усмехнулась она в ответ — а там видно будет.

Сдавив кузнеца в объятиях, напоследок, Аделина встала с постели. Расправив в стороны свои огромные крылья, она потянулась всем телом, купаясь в лучах утреннего солнца.

— Красивая, правда — спросила Сольвейг.

— Да, с этим сложно спорить. — Согласился он.