Семь ступеней в полной темноте

Кто-то, как Арон опирался на боевой топор. Кто-то носил меч. Иные же — подобие огнестрельного оружия или длинные копья. К своему удивлению, Арон заметил, что не все воины, как мужчины, так и женщины, имеют обычные крылья. Часть бойцов носила оперение целиком состоящие из металла. Крылья различались по цвету размерам и форме. Но функции свои, судя по всему, исполняли исправно. Возраст бойцов тоже разнился. На первый взгляд здесь собрались люди от тридцати до пятидесяти лет. Но это только внешне. Помнится возраст прекрасной Сольвейг перевалил далеко за сотню.

— Здесь Уна! — Сольвейг сразу вычленила из группы свою боевую подругу. Именно с ней в былые времена она пускала кровь и вселяла в людей ужас.

— Парень? — окликнул кузнеца знакомый голос.

Арон повернул голову. Рядом, откуда ни возьмись, появился Хаук. Старик был спокоен, но глядел виновато.

— Послушай! Наш король мудр и справедлив. Не делай глупостей и уцелеешь.

Хауку бы уйти, но старик не отвел взгляда и не двинулся с места, чем четко обозначил свою позицию.

— Я тебя понял, старик. Но не дыши мне в спину. — ответил сухо Арон.

Хаук понял, что ничего не выйдет, но он хотя бы попытался.

Вскоре, описав круг над кольцом воинов, на землю ступил сам король.

— Отец? — Спросил Арон.

— И мама…. И сестры тоже — послышался грустный голос в наушнике.

Следом за королем земли коснулась и королева.

Ангус — суровый мужик, по-другому не скажешь. Лет под шестьдесят внешне. Он не уступал в росте Сольвейг, но был значительно мощнее любого из присутствующих. Тонкий золотой обруч в волосах и золотые доспехи, переливающиеся в свете догорающего пожара, свидетельствовали о его высоком статусе. Он носил густую, вьющуюся шевелюру, с обильной проседью, квадратную бороду, переходящую в усы и бакенбарды. Король был сед, но полон сил. На поясе он носил меч, какое-то стрелковое оружие, украшенное резьбой, и, свёрнутый в кольцо кнут.

— Он опасен — прозвучал голос Эсхила в голове.

Арон не отвечал. Это было заранее оговорено. Он продолжал смотреть и слушать.

Королева же, единственная присутствовала здесь в мягких, светлых тонов одеждах. Женщина не уступала в стати королю, но физически явно уступала Сольвейг. Хотя все же носила оружие. На поясе висел тонкий длинный меч больше похожий на рапиру. Королева оказалась поистине прекрасна. И в лице Сольвейг угадывались ее черты. Волосы светлые, прибранные аккуратной диадемой, скромные серьги, изящная золотая цепь с кулоном на груди. Возраст же королевы выдавал только ее взгляд. Она явно провела несколько бессонных ночей и плохо скрывала поселившуюся в ней тревогу.

Бросив взгляд на кузнеца, король приветственно поднял руку. Арон тут же ответил поклоном. Этот человек сразу внушал к себе уважение.

Потом, Ангус переключился на валькирию. Подойдя на несколько шагов, он придирчиво оценил наряд Сольвейг.

А смотрелась она, надо сказать, впечатляюще. Матовая черная броня покрытая цветографическими схемами и отражающими свет полосками, подчеркивала ее осанку и контрастировала со светлыми крыльями.

Королева держалась чуть позади короля, по левую руку. И с нескрываемым рвением выглядывала из-за его плеча.

Король заговорил ровно, без тени агрессии или иронии:

— Мне сказали, что здесь видели мою недостойную дочь. У нее были гордость, крылья и меч!

Никто ему не ответил.

— Я хотел бы увидеть ее! — продолжил король, отрешенно глядя куда-то в сторону.

Сольвейг медленно извлекла меч из ножен, сделала уверенный шаг вперед, и вонзив клинок в землю, опустилась на одно колено. Не выпуская эфеса из рук, она сняла шлем и склонила голову. Лицо валькирии выглядело на удивление спокойным. Взгляд ровным. Губы застыли в легкой улыбке.

— Ну, здравствуй, Сольвейг.

— Здравствуй, отец — она склонила голову ниже.

— Хаук сказал, что ты изменилась? — поведал король — Не разоряешь селений, не вырезаешь скот?

— Так и есть, отец. — подтвердила Сольвейг.

— Это твой друг? Странно что он человек, и еще более странно, что он до сих пор жив.

Король замолчал. Королева попыталась приблизиться к дочери, но он жестом вернул ее на место. Благосклонная улыбка сползла с его лица.

— Я, в отличии от твоей матери, не поверил Хауку. Решил посмотреть сам.

Он повернулся к догорающему остову дома, снова окинул взглядом кузнеца, и вернулся к разговору с дочерью.

— Я говорил тебе не возвращаться, Сольвейг?

— Да. — кивнула она.

— Ты вернулась.

— Невольно.

— Невольно? Как это понять? Это такое оправдание? — Возмутился Король.

— Войны кончились, отец. Я направлялась на восток, и не нарушила запрета, лишь немого срезала путь.

Король кивнул. Сложив руки на груди, он подошел к кузнецу. Королева, улучив момент тут же бросилась к Сольвейг, стремясь обнять. Но ничего не получилось. Она даже не подняла головы.

— Я Ангус, несчастный отец этого чудовища — он указал на Сольвейг. Потом ткнул пальцем в шлем Арона. — Ты не против?

Оставаться в шлеме в присутствии царской особы это не уважение. Поняв, чего тот хочет, Арон склонил голову, коснулся рукой своей шеи и позволил королю снять с себя шлем.