Семь ступеней в полной темноте

Но вот, в один прекрасный момент, Хаук принес недобрую весть. Король побелел от злости и гнева. Но старик упросил его не вмешиваться, пока Сольвейг не покинет стен твоего дома. Чтобы сдержать обещание, которое дал. С того дня мы не спускали глаз с тебя и твоего дома. И, наконец, Сольвейг совершила ошибку. Ну, а что было дальше, мы с тобой наблюдали уже стоя по разные стороны. Стыдно признавать, но я в восторге от того, как ты бился. От смертного такого мы ну никак не ожидали.

После боя наш король начал нести какой-то бред… Однако, после чудесного исцеления, бред его не отпустил.

– И вы сразу решили меня навестить?

– Да, он настоял. Хотел грехи искупить.

– Не получилось?

– Нет. Во мне еще бурлила злоба. Единственное, чего я хотела, увидев тебя – нагрубить. Я сделала то, что просил король, чтобы он успокоился.

– Моя кровь не похожа на кровь отца?

– Нет, лишь отдаленно. Я давно оплакала свое дитя. Все прошло, я смирилась. Этого точно не должно было быть.

– Но ты здесь… что же изменилось?

– Я перестала спокойно жить. Беспокойство поселилось в душе. Чувство гнетущее, мучительное, которое сложно подавить. Что-то важное не сходилось. Ты был слишком похож на Олафа. Вкус крови сильно отличался, но, все же, был знакомым. После бессонной ночи я решила сходить к старейшинам. Покаяться и все им изложить.... Меня выслушали. Прониклись вопросом, и указали на одну, очевидную вещь: хотя мужские гены доминируют чаще, ребенок и от матери многое берет.

– Вот оно как.... – Сказанное ею начало обретать смысл.

– Да уж… Внешне ты копия своего отца, но в жилах твоих течет моя кровь. Немного другая, но… все же моя.

– И что, проснулся материнский инстинкт?

– Это было дикостью, но с момента последней встречи, меня стало необъяснимо тянуть к тебе. Сначала, я приняла это за плотское влечение, хоть это не типично для меня…. На самом деле, сердцем, я сразу поняла, кто ты есть. Лишь вдохнув твой запах. Ты вырос, возмужал… но для меня ты пахнешь точно так же, как и тогда. Закутанный в пеленки, и мерно сопящий рядом. Беда в том, что я привыкла жить разумом, но не сердцем. А он все отвергал.

Арон вздохнул, вспомнив дела едва минувшие.

– Прости за губу, – Уна довольно заулыбалась. – Но ты заслужил.

Арон отмахнулся.

– И что, теперь будем ходить друг к другу в гости? – усмехнулся кузнец задумчиво.

– Почему бы нет? Ты ведь не был в белых горах?

– Нет.

– Пойдем со мной? Ангус сказал, что хороший кузнец всегда пригодится.

– Помню. Заманчиво, конечно, но, не сейчас… – в голосе Арона сквозил плохо скрываемый сарказм.

– С семьей познакомишься?

Арон в недоумении поднял на нее глаза.

– У тебя есть родня с моей стороны, – пояснила она.

– Как… – такого поворота он совсем не ожидал – И много?

– Много? – валькирия улыбнулась его простоте – С десяток наберется. Помнишь, мы долго живем.

– Я мог догадаться. Просто… это плохо вяжется в уме.

– Я и семья? – улыбнулась она. – Ну да… Но они не все такие как я. Есть нормальные.

– Они знают?

– Нет, пока рано. Я в себе не разобралась. А они и подавно. Кое-кого из них, ты чудом не убил.

– Это не чудо, знаешь ли… – признался кузнец. – Дело в Сольвейг.

– Вот даже как…? – Уна осеклась, позабыв, о чем говорила секунду назад.

– В это трудно поверить, но… она просила никого не убивать. Только ранить.

На какое-то время их диалог оборвался. Уне нужно было переварить то, что кузнец сказал. Она все никак не могла забыть тот поцелуй. Но теперь все стало понятно.

– Что-то не так? – спросил он.

– Прости, просто я знала ее другой, – Уна натянуто улыбнулась. – Видимо придется заново узнавать.

– Как думаешь, скоро она в себя придет?

– Ну, старейшины говорят, что все хорошо. Иногда открывает глаза. Но она потратила много духовных сил. Поэтому мы решили дождаться, когда проснется сама. А вот доспехи хорошо бы снять.

– Доспехи? – удивился кузнец. – Они уцелели?

– Да. Шлем, она сама сняла, а вот остальную броню мы не смогли вскрыть.

– И не вскроете! – гордо заявил кузнец. – Пока Сольвейг без сознания, доспех будет ее оберегать.

– Не поняла!?

– Так задумано. Когда придет время, она снимет все сама.

Уна с минуту недоверчиво вглядывалась в его глаза.

– Подстраховался? – наконец, подобрала она нужное слово.

Кузнец не ответил, лишь отвел глаза.

– Она что, и правда так дорога тебе? – вдруг сменила тему Уна.

Но кузнец и здесь промолчал.

– Но тогда я не могу тебя понять. Ты здесь, она – там. В чем смысл?

– Нужно время, чтобы побыть одному. Чтобы все обдумать, и кое-что понять. Сделать правильные выводы.

– Ты про меня?

– И про тебя тоже… Я не привык жить в семье. Рос один. Только отец был мне дорог. Мне… нужно уйти.

– Понимаю…И где тебя потом искать?

– Я пойду к чертовым скалам.

– Но… там гиблое место – удивилась она.

– Да, но не для меня. Поэтому и не советую туда соваться.

– Я поняла… – Уна опустила голову. – не веришь?

– Да. Но не в этом дело. Просто, не все в этом мире зависит от меня и от тебя.

Она, молча, кивнула головой.

– Когда я увижу тебя снова? – осторожно спросила Уна.

– Увидишь. Просто береги себя и все будет хорошо. Когда придет время, я сам вас найду. А пока…