Семь столпов мудрости

Я только что разорвал существующие договоренности. Караваны египетских транспортных компаний, занимавшихся перевозками на верблюдах, постоянно курсировали между Акабой и Абу-эль-Лиссаном, но доставляли меньше и двигались медленнее, чем нам представлялось необходимым, исходя из наших оптимистических оценок. Мы настаивали на том, чтобы они увеличили загрузку и скорость передвижения, но столкнулись с непоколебимыми правилами, разработанными с целью снижения цифр падежа животных. За счет лишь незначительного увеличения этих показателей мы смогли бы удвоить грузоподъемность каравана. Поэтому я предложил взять животных на наше попечение и отослать обратно египетских погонщиков верблюдов.

Британцы, испытывавшие недостаток в рабочей силе, ухватились за мою идею, даже, пожалуй, слишком рьяно. Мы предприняли громадные усилия для того, чтобы в ускоренном темпе подготовить погонщиков верблюдов. Однорукий Гослетт до этого времени занимался продовольствием, транспортом, материальной частью артиллерии, исполнял обязанности казначея и командира базы. Сохранять все эти обязанности за ним было жестоко, и Доуни сделал командиром базы ирландца Скотта. У него был хороший характер, он был способным и умным человеком. Акаба зажила спокойно. Материальную часть мы передали Брайту, то ли сержанту, то ли старшему сержанту. Янг взял на себя транспорт и квартирмейстерские обязанности.

Янг с величайшим перенапряжением своих сил разъезжал, буквально разрываясь между племенами наймат, хиджая и бени сахр, между Насиром, Мизруком и Фейсалом, прилагая все усилия к тому, чтобы объединить их в одно единое целое. Он загонял и арабов. Его привычка к верховой езде и ловкость очень ему пригодились. Оперируя всей полнотой своих властных полномочий, он боролся с хаосом. Когда он приступал к исполнению своих обязанностей, хозяйство не имело ни складов для караванов, ни седел, ни ветеринаров, ни лекарств, и было очень мало погонщиков, так что снарядить дружный, упорядоченный караван было невозможно, но Янгу почти удалось это сделать. Благодаря его усилиям проблема снабжения размещенных на плато солдат арабской регулярной армии продовольствием была решена.

Все это время репутация нашего восстания укреплялась. Фейсал, скрытый от людских взоров в своей палатке, непрестанно занимался популяризацией и проповедью арабского движения. Акаба переживала подъем, даже наши полевые укрепления строились успешно. Арабская регулярная армия только что добилась своего третьего успеха в борьбе за Джердун, разрушенную станцию, захватывать которую и вновь отдавать противнику почти вошло у нее в привычку. Наши бронеавтомобили появились у стен Маана в момент выхода турок из города и разгромили их. Зейд, командовавший половиной армии, расположившейся севернее Ухейды, демонстрировал образцы решительности. Его бодрая веселость находила у профессиональных офицеров больший отклик, нежели поэзия Фейсала. Счастливое соединение двух братьев вызывало у самых разных людей симпатию к этим лидерам восстания.

И все же на севере сгущались тучи. В Аммане сосредоточилось значительное количество скота, на ушах которого стояло клеймо Маана, в ожидании, когда обстановка позволит направить его в этот город. Этот продовольственный резерв доставлялся по железной дороге из Дамаска, когда доставке не мешали бомбовые удары Королевских военно-воздушных сил, базировавшихся в Палестине.

Нашему лучшему генералу партизанской войны Насиру было приказано, опередив Зейда, устроить какую-нибудь серьезную диверсию на железной дороге. Он расположился лагерем в Вади-Хеса вместе с Хорнби, у которого было много взрывчатки, и с обученным Пиком отделением египетского армейского корпуса верблюжьей кавалерии, приданным ему для помощи при проведении диверсий. Время до того, как Алленби справится со своими затруднениями, мы хотели использовать для активных действий, и Насир мог бы нам в этом очень помочь, если бы обеспечил месячную передышку, изображая призрак, недосягаемый для турецкой армии. Если бы это ему не удалось, мы должны были бы ожидать деблокирования Маана и стремительного нападения воспрянувшего противника на Абу-эль-Лиссан.

Глава 96

Насир атаковал станцию Хеса своим обычным способом: перерезал ночью линию с севера и юга, а с рассветом открыл сильный артиллерийский огонь по зданиям. Главным артиллеристом был Расим, и стрелял он из древних крупповских орудий, побывавших в Медине, Ведже и Тафилехе. Когда закончилась артподготовка, арабы ворвались на станцию, причем люди племен ховейтат и бени сахр яростно соревновались друг с другом за первое место в рядах.

Мы, разумеется, не убивали. В соответствии с обычной в таких случаях тактикой Хорнби и Пик превратили станцию в груду развалин. Они взорвали колодец, резервуары, паровозы, насосы, станционные постройки, три моста, подвижной состав и около четырех миль железнодорожного пути. По-видимому, это была наша самая крупная диверсия, и я решил отправиться туда, чтобы посмотреть на ее последствия.