Семь столпов мудрости

Дела шли хорошо. Мы отрядили трех человек готовить кофе для посетителей, валивших к Насиру по одному или группами, клявшихся в преданности Фейсалу и арабскому движению, обещавших повиноваться Насиру и следовать за ним со своими отрядами. Кроме официальных презентов, каждая новая группа оставляла на нашем ковре свой личный дар в виде массы вшей, и еще задолго до захода солнца мы с Насиром были как в лихорадке от непрерывного чередования зуда и кратковременного успокоения. У Ауды не сгибалась рука из-за давнего ранения в локоть, и поэтому он не мог ею чесаться; когда становилось совсем невтерпеж, он засовывал в левый рукав палку, которой погонял верблюда, и вращал ее в рукаве так, что ее крестообразная головка прокатывалась по всем ребрам, и, похоже, этот инструмент был намного результативнее наших ногтей.

Глава 48

В Небхе, где планировалась наша следующая стоянка, было много воды и достаточно подножного корма для верблюдов. Ауда сделал его нашим сборным пунктом из-за близости Блейдата, так называемых соляных селений. Здесь они с шерифом Насиром целыми днями сидели над планами набора новобранцев, а также занимались подготовкой маршрута, по которому нам предстояло двигаться. Они вступали в переговоры с племенами и шейхами, жившими в районах нашего следования. Насиб, Зеки и я бездельничали. Как обычно, нестабильное мышление сирийцев, неспособное сосредоточиться на какой-то конкретной задаче, циркулировало по широкому кругу. В пьянящей атмосфере первого порыва энтузиазма они не принимали в расчет Акабу и игнорировали ясную цель нашего похода туда. Несиб хорошо знал шааланов и друзов. Он предпочитал вербовать их, а не ховейтатов, ударить по Маану, а не по Дераа и занять Дамаск, а не Акабу. При этом он подчеркивал полную неготовность турок, утверждая, что мы наверняка достигнем своей первой цели, обеспечив полную внезапность, и что поэтому нужно поставить перед собой максимальную цель. Перст неумолимой судьбы указывал на Дамаск.

Я тщетно пытался напоминать ему о том, что Фейсал был еще в Ведже, что англичане все еще не взяли Сайду, что в Алеппо стягивается новая турецкая армия для возвращения туркам Месопотамии. Я доказывал ему, что в Дамаске мы останемся без поддержки, без снабжения, что у нас не будет ни базы, ни даже линии связи с друзьями. Но Несиб пребывал вне реальности, и спустить его с небес на землю могли бы только грубые приемы. Тогда я пошел к Ауде и сказал ему, что в случае принятия этой новой тактики деньги и кредит достанутся не ему, а Нури Шаалану, затем отправился к Насиру и использовал все свое влияние и нашу симпатию друг к другу, чтобы склонить его к принятию моего плана, к тому, чтобы раздуть легковоспламеняющуюся ревность между шерифом и дамаскинцем, между истинным шиитом, прямым потомком Али и мученика Хусейна и пользовавшимся весьма сомнительной репутацией потомком «преемника» Абу Бекра.

Это был вопрос жизни или смерти для нашего движения. Я был убежден, что если бы мы и взяли Дамаск, то не удержали бы его и на полгода, потому что Мюррей не смог бы ни немедленно атаковать турок, ни мгновенно обеспечить морской транспорт в момент объявления о высадке британской армии в Бейруте. Я заметил, что, оставляя Дамаск, мы были бы вынуждены оставить и своих сторонников (результативен только первый порыв: восстание, которое останавливается или отступает, обречено), не взяв при этом Акабы, последней безопасной базы на побережье, по моему мнению представлявшей собою единственную, исключая Средний Евфрат, дверь, ведущую к верному успеху вторжения в Сирию.

Особое значение Акабы для турок состояло в том, что они в любой момент могли превратить ее в источник угрозы для правого фланга британской армии. В конце 1914 года турецкое верховное командование подумывало о том, чтобы сделать ее своей главной дорогой к Каналу, но из-за серьезных трудностей с обеспечением продовольствием и водой отказалось от этого плана в пользу беэр-шебской дороги. Однако теперь британцы оставили позиции на Канале и прорвались к Газе и Беэр-Шебе. Это облегчило снабжение турецкой армии в результате сокращения пути транспортировки грузов, и, следовательно, в распоряжении турок оказались дополнительные транспортные средства. Кроме того, Акаба приобрела еще большее стратегическое значение, чем прежде, поскольку теперь она была позади правого фланга англичан, и даже небольшие силы, базировавшиеся в ней, могли серьезно угрожать либо Эль-Аришу, либо Суэцу.