Семь стихий мироздания

Сначала Оливулу снилось, что он летит как птица среди облаков и видит под собой зеленые леса, лазурные реки, холмы и озера с чистейшей водой. Это был один из Темных Миров, запретный, но близкий и желанный. Затем сон преобразился. Появилось ощущение бешеной скачки. Он увидел себя, мчащимся на белом великолепном скакуне, рядом развевалась нежно-голубая накидка и слышался веселый смех Юльки. Она неслась по правую руку от него и прекрасные золотые кудри флагом вились по ветру. В небе летел черный с серебром двуглавый дракон, стройный и горделивый, и огромные крылья его мерно и спокойно рассекали сияющий чистотой воздух. Слева скакал третий всадник, однако Оливулу, как он ни старался, не удавалось рассмотреть его. Мелькал лишь темно-синий плащ, капюшон которого закрывал голову незнакомца. На миг луч солнца коснулся скрытого лица. Оливулу показалось, будто он заметил прядь огненных волос, но крыло дракона бросило тень, и тайна осталась тайной. Юлька хохотала, захлебываясь встречным ветром, кричала что-то спутникам, обращаясь ко всем сразу, и дракон склонял к ней то одну голову, то другую. Оборачивался и синий всадник. Оливул не сомневался, что хорошо знает его, но мучительно не мог разгадать, кто прячется под мрачными одеждами.

Белый князь встрепенулся. От серых стен просторной каюты веяло теплом и уютом — ко всему здесь уже успели прикоснуться заботливые девичьи руки. Оливул осторожно повернулся и нашел глазами Юльку: она старательно отчищала от пыли автоматические жалюзи. Наблюдал за ней молодой человек недолго. Услышав шорох, она обернулась.

— Оливул! — девушка подпорхнула к другу. — Как ты себя чувствуешь?

— Замечательно, — улыбнулся он в ответ и сел на койке.

Комната поплыла перед глазами. И хотя Бер-Росс не подал виду, Юльку не так просто было провести.

— Оливул?.. Куда ты спешишь? Ложись!

— Все в порядке, Юля.

Она молчала. Он поднял глаза и встретился с ее слишком выразительным взглядом.

— «Все в порядке» бывает у тебя в трех случаях, — заявила девушка. — Когда действительно все в порядке, когда что-то не в порядке, и когда не в порядке всё. Какой из трех на этот раз?

Оливул рассмеялся, но ответил честно.

— Второй. Не волнуйся: это пустяки!.. Ты не раз спасала меня, но лишь сейчас я понял, что хочу жить. Потому что рядом есть ты. Я люблю тебя, Юля.

Он бережно взял ее руки в свои и прижал к губам.

— Оливул… Мой князь, — прошептала она и окунулась в его объятия.

Мир вырос до размеров вселенной — свободный, счастливый, мир сбывшейся надежды. И они были там вдвоем, летящие навстречу своей мечте. Сильные, красивые, молодые, они отважно шагнули в пучину судьбы, которую им предстояло построить…

Серафима бегло просмотрела результаты тестирования бортовых систем.

— Ты прав, Данила, с такими параметрами мы далеко не улетим. Хотя твоя идея переброски энергии вслепую тоже не годится. Волк не обычный звездолет, и тем более не патрульный катер. Возможно, твой отец знал секрет скорости корабля, но нам теперь предстоит отыскать его самим.

— Пока мы будем его искать, с Альционы пришлют какой-нибудь десантный отряд. Они не станут спрашивать, откуда тут взялся корабль — просто расстреляют нас и точка, — Гаюнар мрачно захлопнул крышку вспомогательного пульта. — Пэр, вылезай из компьютеров! Все равно пароли не снимешь.

«Согласен, — призрак тонкой струей вытек из вентиляционной щели центрального процессора и принял вид человека. — Мне и раньше это не удавалось. Только должен предупредить, Серафима, что старший Гаюнар не использовал ничего кроме обычного гипердрайвера. Взлет обеспечивал я — Волк как-никак мое тело».

Каляда задумчиво изучала экраны.

— Оставим вопрос о мощности корабля открытым. Дня два на освоение основных блоков у нас, думаю, есть. И если Экзистедер уничтожен окончательно, нам нет необходимости задерживаться здесь дольше.

Чуть только она закончила фразу, из кают-компании раздался грохот. Данила глазом моргнуть не успел, а женщина была уже в проходе, соединяющем кабину управления с центральным помещением. Пэр метнулся за ней.

«Отбой, — сообщил призрак, когда Гаюнар ворвался в зал. — Всего лишь экран упал».

Грег и Гор, виновники происшествия, разглядывали место, где висел прибор. Серафима стояла рядом.

— Этот был единственный, который не функционировал, — объяснял Гор. — Мы его снять хотели, а он сам упал.

Каляда слушала в пол-уха; внимание ее приковал странный узор, выбитый на стене. Она осторожно стерла пыль с орнамента, и перед внемиренцами предстал выпуклый диск из светлого сплава. Различимы стали очертания горы, зажженный факел, и в основании будто в вечном покое застывший клинок. Слева просматривалась волнистая поверхность озера, широкая витая лента, изображающая воздушные потоки, и вплетенные в них тонкие ветви дерева. Все шесть объектов были заключены в круг, образованный хвостом кометы, «голова» которой находилась в самой верхней точке барельефа.

— Что это? Герб? — спросил Данила.

— Знак Семи Стихий, — прозвучал в тишине ответ Оливула.