Семь солнечных дней

– Отлично. Теперь спи, пока не покалечился. Аксель закрыл глаза и попытался вернуться в страну снов. Ему снилась Натали, поэтому он еще сильнее злился на Жиля. Ему не хотелось упустить ни секунды, проведенной рядом с ней. Пусть все это происходит всего лишь в его воображении. Но Жиль не позволил Акселю погрузиться в волшебный мир, где Натали Леклерк была от него без ума, а Эд Уайзмен превратился в лысого карлика.

Жиль вздохнул. Это был глубокий, протяжный вздох. Так вздыхают только влюбленные.

Аксель повернулся к стенке, зажал одно ухо подушкой, а другое – рукой.

Жиль опять вздохнул. Аксель отчетливо это слышал.

– Что с тобой? – раздраженно спросил Аксель.

– Кошмар какой-то, – ответил Жиль.

– Слава богу, – произнес Аксель. – Слава богу, это всего лишь кошмар. А то в какой-то страшный момент мне показалось, будто ты на самом деле вломился в комнату, устроил тарарам и разбудил меня, а я больше всего на свете хочу спать, потому что завтра в шесть часов утра моя очередь убираться.

– Прости, – сник Жиль. – Я тоже попробую уснуть.

– Спокойной ночи.

В комнате повисла тишина, лишь наручные часы Акселя – подарок на восемнадцатилетие – тикали на ночном столике. Они тикали две минуты. Аксель считал секунды. Потом Жиль снова вздохнул.

– Что с тобой такое? – На этот раз Аксель сел на кровати. – Что стряслось?

– По-моему, со мной и вправду что-то творится, – ответил Жиль. – Ведь я должен был пойти к той голландке.

– Но ты вернулся в комнату. Голландка тебя не захотела? Ну и что. Может, у нее есть парень в ее Голландии. Может, она не из тех, кто готов на случайную связь лишь потому, что любимый человек в тысяче миль отсюда. Ты тут ни при чем, тебе просто попалась девушка с моральными принципами.

– Ну уж нет, – обиженно произнес Жиль. – Я мог бы с ней переспать.

– Ну конечно, – фыркнул Аксель.

– Но я не захотел.

– Ага, как же.

– Я серьезно. Аксель. Я просто не захотел. Сегодня вечером после представления она подошла ко мне, и я понял, что смогу сделать с ней все, что захочу. Она сказала, что ее соседка по номеру всю ночь проведет с Пьером в его комнате. Это ли не прозрачный намек?

– Может, она просто хотела поддержать разговор.

– Она хотела меня, – раздосадованно брякнул Жиль. Ему было не по душе, когда кто-то сомневался в его привлекательности, пусть даже это был всего лишь Аксель, а Аксель не в счет.

– Даже если ты ее не захотел, – ответил Аксель. – Подумаешь, невелика беда. Бывает, ты женщине нравишься, а она тебя ни капли не интересует. – Он поежился при воспоминании о Соне и ее огромных коровьих глазищах, что шарили по его лицу в поисках истины, тогда как он скрипел зубами во время их шахматных сессий.

– Но она была как раз в моем вкусе, – не унимался Жиль. – Длинные волосы, длинные ноги, большие… – Он обрисовал в воздухе два гигантских арбуза. Аксель ничего не увидел. Было еще темно. – Со мной что-то произошло, – прошептал он. – Мне больше не нужны свидания-однодневки. Я понял, как бессмысленно мое существование.

– Я тебе давно говорю, – хмыкнул Аксель.

– По-моему, я влюбился.

Аксель зажег лампу на прикроватном столике, чтобы как следует рассмотреть лицо Жиля.

– Ты прикалываешься, да?

– Нет. Это та девушка, англичанка, что прилетела во вторник. Она приходила ко мне играть в теннис. Она прекрасна. Так и вижу ее в теннисной юбочке, и как хочется положить руку ей на…

– Значит, перерождение все же не состоялось, – прыснул Аксель, догадавшись, куда Жиль хочет положить руку.

– …мне хочется положить руку ей на… ладонь, – внезапно произнес Жиль.

– И отвести ее за чулан с теннисным инвентарем.

– Ты все извращаешь, – возмутился Жиль. – Я как-то странно себя чувствую. Мне вроде как грустно. Меня даже не радует, что Дельфина порвала с Ксавье.

– Правда?

– Он захотел заняться анальным сексом, – деловито заявил Жиль. – Она отказалась, и он не очень-то расстроился. Но когда Пьер разболтал ему, что мне она дала через две недели после начала сезона…

Представив эту картину. Аксель сжал зубы.

– И что мне теперь делать? – спросил Жиль.

– Скажи Ксавье, что это вранье, – предложил Аксель.

– О чем ты?

– Об анальном сексе.

– Господи, Аксель. Я тут говорю о настоящей любви, а ты можешь думать только о том, как вперить кому-нибудь в задницу!

– Ты первый об этом заговорил.

– Неужели? – Жиль витал высоко в облаках, в чудесном романтическом мире. – Не помню. Не могу думать ни о ком, кроме нее. Когда это закончится? Это и есть настоящая любовь?

– Это пройдет, – с горечью произнес Аксель.

– Аксель, – осторожно начал Жиль. – Как ты узнал, что любишь эту… как ее там? Ту цыпку из Парижа.

– Натали?

– Да. Расскажи.

– Ты все время твердишь, чтобы я выкинул ее из головы, – заметил Аксель.

– Ну, сегодня не тот случай. Мне нужна твоя помощь, старик. Нужно сравнить то, что происходило с тобой, и то, что сейчас творится со мной. Хочу убедиться, что меня не ждет такой же конец. Не хочу быть жалким и одиноким…

Аксель покачал головой.

– Ничего я тебе не скажу.

– Пожалуйста, дружище. Расскажи, – взмолился Жиль.

– Я не могу признаться тебе…

– Брось, мужик.

– Ты не поймешь.