Семь Смертоносных Историй Ужасов

Но он поселился здесь, в отдалённом уголке на самом юге округа Резерфорд, лишь потому, что общество других людей было ему не нужно. Его дом располагался в пределах округа, но за чертой ближайшего города Мерфрисборо. Его трейлер стоял так далеко, что сюда не заезжали ни мусоровоз, ни почтальон. Ему приходилось самостоятельно сжигать мусор и раз в неделю выезжать в город, чтобы забрать почту из своего ящика "до востребования". Это доставляло некоторые неудобства, но Люк наслаждался уединением, всё равно общество других людей ему никогда особо не нравилось, он находил их всех двуличными самовлюблёнными предателями, готовыми в любой момент воткнуть нож в спину. Однако в итоге стремление к единению сработало против него и под действием внешних обстоятельств из типичного одиночки, о котором едва ли кто вспоминал, он превратился в настоящего изгнанника, отвергнутого обществом. Адвокат рассказывал Люку, что серийные убийцы предпочитают закапывать тела своих жертв в отдалённых диких местах. Ему просто не повезло, что один из них выбрал землю неподалеку от трейлера Люка в качестве места для ликвидации трупов. Он понимал, что это логично, но его никак не оставляли параноидальные мысли о том, что здесь нечто больше, нежели просто совпадение.

Что, если некто выбрал его намеренно, чтобы свалить на него всю вину?

Конечно, адвокат уверял его, что это маловероятно, однако полностью исключать эту вероятность он не мог. Несмотря на то, что в ближайшее время вряд ли кто-то мог узнать, что здесь только что произошло, Люку не терпелось угомонить собак, чтобы шум прекратился. Шум мешал ему обдумывать последующие действия. Он сбросил с себя тело, сел и тяжело вздохнул. Харли тут же бросился к нему и принялся облизывать его лицо шершавым языком. Несколько секунд Люк стоически переносил обрушившиеся на него собачьи знаки внимания, радуясь, что пёс по крайней мере перестал лаять. И хотя Харли почти тут же залаял снова, он хотя бы не выл при этом. Это хорошо. Люк чесал ему шею и Харли понемногу успокаивался, видя, что всё в порядке.

Всё было НЕ В ПОРЯДКЕ.

Ну, пусть хотя бы собаки так думают. Люк с трудом поднялся на ноги и сверху вниз посмотрел на тело мальчика. На лице его тут же появилась гримаса отвращения. Парню было лет восемнадцать-девятнадцать, не больше.

Слишком молод, чтобы умирать, - подумал Люк, - и слишком туп, чтобы жить.

Он почувствовал жалость к подростку за то, что его жизнь так скоропостижно оборвалась. Почувствовал себя виновным перед его родителями, даже перед мерзким стариком. Эти чувства лишь промелькнули, испарились, уступив место такой ярости, какой он от себя даже не ожидал.

Он же был невиновен, чёрт побери!

Эти уроды присяжные подтвердили его невиновность. Он что, слишком много хотел? Он ведь хотел лишь, чтобы вся грязь оставалась в прошлом, хотел, чтобы его оставили в покое, хотел жить мирно, мать вашу! Он не мог сдерживать переполняющие его чувства, нужно было выплеснуть их наружу. Заорав что есть мочи, он принялся пинать труп мальчика снова и снова, стараясь попасть носком ботинка прямо по ране на боку. Харли не привык видеть хозяина в таком состоянии и тут же начал скулить и лишь этот тоскливый звук наконец привёл Люка в себя. Угасающий гнев сменился стыдом. Несколько минут он стоял, сгорбившись, опёршись руками на колени и тяжело дыша. Какое-то время он просто стоял и смотрел на тело. В его голове одна за другой проносились мысли, полусформированные идеи о том, как поступить дальше, но ни одна из них не задерживалась в его голове достаточно долго, чтобы оформиться во что-то стоящее. Ему нужно было сменить обстановку.