– До свидания, милая Лоен. Береги себя, – сказала Изабелла, прощаясь у себя в спальне со своей верной служанкой и наперсницей, прежде чем спуститься вниз. Родители уже поджидали ее в холле, чтобы проводить в порт.
– Вы тоже, сеньорита, берегите себя. И как вы там одна, без меня, будете плыть по этому морю. Пишите мне, не забывайте, ладно?
– Буду писать, – пообещала Изабелла. – Ведь с тобой я могу поговорить обо всем, о чем никогда не осмелюсь говорить со своими родителями. – И добавила, хитровато улыбнувшись: – А потому держи мои письма, пожалуйста, в секрете. Но и ты мне тоже пиши, подробно рассказывай обо всем, что происходит здесь у вас. Еще раз прошу, береги себя, Лоен. – Изабелла расцеловалась со служанкой и вышла из комнаты.
Уже садясь в машину, Изабелла вдруг подумала о том, как странно устроена жизнь. Вот ведь как. Даже ее служанке повезло с любовью. Лоен уже испытала то единственное чувство, которого, и Изабелла знала это наверняка, никогда не доведется испытать ей самой.
И отец, и мать поднялись на палубу парохода, стоявшего на Пирсе Мауа, главном причале Рио-де-Жанейро. Карла с изумлением разглядывала комфортабельную каюту.
– Прямо как самая настоящая комната в жилом доме! – восхищенно воскликнула мать и, подойдя к кровати, уселась на нее, чтобы проверить качество матраса. – Везде электричество. И занавески на окнах такие миленькие.
– Уж не думала ли ты, дорогая, что мы отправим нашу дочь в столь дальнее путешествие в каком-нибудь трюме, в котором она бы болталась в гамаке и при свечах? – пошутил Антонио. – Заверяю тебя, на этом судне имеются все новейшие, все мыслимые и немыслимые удобства. За такую цену-то!
Уже, наверное, в стотысячный раз Изабелла сокрушенно подумала о том, когда же наконец отец перестанет взвешивать все вокруг себя исключительно с точки зрения того, во что ему это обходится. Но вот прозвучал корабельный колокол, прося всех провожающих немедленно покинуть палубу парохода. Изабелла крепко обняла мать.
– Береги себя, мамочка, ладно? Жди, и я скоро вернусь. Мне кажется, что в последнее время ты стала какая-то не такая, как всегда.
– Не выдумывай, доченька. Старею потихоньку, и в этом все дело, – улыбнулась в ответ Карла. – Ты тоже береги себя, родная. Ждем твоего благополучного возвращения домой.
Карла разжала свои объятия, и Изабелла заметила, как в ее глазах блеснули слезы.
Затем Антонио обнял дочь.
– В добрый путь, моя принцесса. Надеюсь, что все красоты Старого Света, которые тебе предстоит увидеть в Европе, не остудят твоего желания поскорее вернуться домой, на родину, где тебя будут ждать твои любящие родители и жених.
Изабелла поднялась вместе с родителями на палубу, а потом долго махала им вслед, пока они спускались по трапу на пристань. Но очень скоро с высоты ее обозрения Антонио и Карла превратились в едва различимые точки, и тут впервые Изабеллу объяли страх и тревога. Что ждет ее впереди? Ведь она отправляется на другой конец света в обществе людей, с которыми едва знакома. Но тут раздался прощальный гудок парохода, такой громкий, что у нее моментально заложило уши, и пароход стал стремительно удаляться от берега. Все шире и шире становилась полоска воды между пристанью и судном, а Изабелла продолжала фанатично махать рукой своим родным.
– Адью, моя дорогая мамочка, папа. Берегите себя, и да благослови вас обоих Господь.
Изабелла получала огромное удовольствие от морского путешествия. По сути, оно превратилось в один нескончаемый поток всевозможных развлечений и увеселений, которые могут позволить себе состоятельные пассажиры, путешествующие на комфортабельном судне. Они часами плавали вместе с Марией Элизой в бассейне. Последнее развлечение Изабелле было особенно по сердцу. Ведь в Рио ей категорически запрещали даже приближаться к бассейну. Еще они играли в крокет на корте с искусственным покрытием, оборудованном на самой верхней палубе. Девушки обменивались веселыми смешками, когда, входя вечером в столовую, ловили на себе восхищенные взгляды молодых людей.
Большое обручальное кольцо, красовавшееся на пальце Изабеллы, хоть в какой-то степени защищало ее от чрезмерно назойливых ухаживаний кавалеров, разгоряченных от выпитого за ужином вина, когда по окончании трапезы они с подругой отправлялись на танцпол, где каждый вечер играл судовой оркестр. Зато Мария Элиза флиртовала напропалую. Изабелла же, со своей стороны, только поощряла все невинные романы своей подруги. Пусть веселится за двоих, справедливо рассуждала она.