Семь песков Хорезма

В сражении пали Абдулла-хан и многие его бии и аталыки. Хана отыскали в груде трупов, обезглавленного, с раздавленным телом. В числе пленных оказались и многие знатные вельможи, среди них Мухаммед Нияз-инак — ближайший родственник погибшего хана. Кут-луг-Мураду — брату Абдуллы и нескольким сановникам все же удалось бежать с поля боя. Раненый, в темноте ночи он вышел на хивинскую дорогу и добирался до Хивы больше суток. У стен города его узнали нукеры, посадили на коня и доставили во дворец. Кутлуг-Мурад был очевидцем гибели Абдуллы-хана.

Подавленный Якуб-мехтер приказал закрыть все ворота Хивы, а жителям приготовиться к возможной обороне, ибо иомуды не упустят случая приступить к осаде столицы. И вновь Якуб-мехтеру пришлось свершить еще один ритуал — ритуал восшествия на престол хивинского хана Кутлуг-Мурада...

VII

Между тем в стане туркмен шли споры и разногласия: идти на Хиву или же утешиться достигнутым. Наиболее спокойные и мудрые аксакалы советовали на горячиться. Не лучше ли подумать о взятом в плен родственнике погибшего хана Мухаммед Нияз-инаке? Разве недостоин этот благородный юноша стать властелином Хорезма? В нем течет кровь кунградских маградитов!

Мухаммед Нияз-инак и в самом деле был очень привлекателен собой. Рост, осанка, утонченные манеры, спокойный голос и рассудительность — все при нем. Атамурад и Кара-кель пригласили его к себе.

— Красавец, мы решили сделать тебя ханом Хивы, потому что Кутлуг-Мурад нам не нравится, — объявил Кара-кель. — Что ты на это скажешь?

— Кому быть ханом — воля самого Аллаха, — уклонился от прямого ответа Мухаммед-Нияз.

— Если так рассуждать, дорогой инак, то ваш Якуб-мехтер превыше Аллаха — ведь он сажает на трон то одного, то другого хана,— Атамурад сурово посмотрел на пленника — Известно ли тебе, что Кутлуг-Мурад, как только сел на трон, сразу затребовал тебя, чтобы отрубить голову?

— Зачем ему моя голова? — насторожился Мухам мед-Нияз.

— А затем, что в Хиве уже давно идут слухи, будто туркмены не сегодня-завтра посадят на престол тебя, а Кутлуга сбросят в яму мертвецов. Ты подумай, как тебе поступить. Мы обещали хану выдать тебя. Но помни: возвращение твое равно смерти. Выход у тебя один — ты должен убить Кутлуг-Мурада и занять ханский трон...

Вскоре двенадцать тысяч всадников выступили из Змукширской крепости и направились к столице хивинского ханства. Впереди войска вместе с сердарами ехал Мухаммед-Нияз. Он не знал, какая судьба ожидает его, н опирался слабым духом на обещание Атамурада: «Если ты будешь вести себя разумно и делать все, что мы будем тебе говорить, ты станешь ханом, а мы — твоими советниками. Если выйдет не по-нашему — отправишься в преисподнюю». Чтобы претендент на ханский трон не отягощал себя тяжкими мыслями, Кара-кель, ехавший справа, время от времени взбадри вал в нем упавший дух.

— Велик мир, но велико и хивинское государство, не правда ли?

— Не знаю, сердар, — смиренно отвечал инак.

— Как же так, ты не знаешь! — с отцовской заботой журил хивинца Кара-кель. — Посмотри вокруг — сколько земли. А кишлаков на ней сколько, а фруктовых деревьев! Урюк уже отцвел, начинают яблоне цвести, не правда ли?

— Я не интересовался этим, сердар.

— Как же так, уважаемый хан! Разве у тебя в Хиве нет своей усадьбы и хорошего сада?

— Есть.

— И рабов, наверное, много. Сколько у тебя рабов?

— Сорок душ, сердар,

— Лодки свои есть?

— Есть, сердар, восемь каюков. — Осмелев, инак улыбнулся, а Кара-кель насупился.

— У меня тоже были каюки, да хивинцы сожгли их. Отца моего тоже сожгли — он спрятался в каюке в сгорел.

— Сердар, я тут ни при чем.

— Вы, хивинцы, всегда ни при чем, — зло возразил Кара-кель. — Богатые усадьбы себе понастроили — вы ни при чем; рабов накупили — тоже ни при чем; Хорезм у нас отобрали — опять ни при чем. Вы — паршивые свиньи, из вас надо выпускать кишки и наматывать на копья.

— Сердар-ага, вы не правы, Хорезм со времен Адама принадлежит нам. Мы жили раньше спокойно, вы пришли — и мы потеряли покой.

— Атамурад, ты посмотри...— разъярился Кара-кель, — Ты послушай, что каркает эта ворона!

— Слышал, Кара... Эта ворона и еше тысячи таких давно забыли о своем происхождении. Да будет тебе известно, дармоед, мы на шесть веков раньше появились в этих краях, потом уж пришла твоя орда. До нас в Хорезме жили поклонники огня — люди пророка Зороастра. Огузы кормили их бараниной и поили молоком верблюдицы. Огузы вместе с огнепоклонниками защищали Хорезм от арабов. Ваш Чингисхан даже арабов не застал. Он сюда привел орду, когда на троне Хорезма сидел шах Мухаммед.

— Аташ, откуда ты все знаешь? — удивился Кара кель. — Неужто узнал от хивинских мударисов?

— Хай-бой, откуда им знать такое! — засмеялся Атамурад. — Дальше Аллаха этим праведникам знать запрещено. Есть люди, которые оставили нам сведения о том, как жили до нас: Фараби, Мукдиси, Мирхонд...

Кара-кель покосился на инака.

— Вот мы сегодня посадим тебя на трон, а ты хоть учился в медресе?

— Да, сердар, я тоже кое-что знаю.