Семь Оттенков Зла (ЛП)

— Отсюда к нашему дому ведет тропа. Я очень хорошо ее знаю. — Он указал фонарем в сторону предполагаемой тропы, о которой Хадсон и не подозревал. — Мы с Леопольдой любим гулять в лесу. Здесь тихо и красиво. Скажу вам, что за двадцать лет проживания здесь ни Леопольда, ни я никогда не встречали ничего опаснее оленя с большими рогами. Да, однажды здесь бродил большой медведь, но индейцы убили его. Болота здесь коварные, вы правы, можно сгинуть в них без следа, если не знать местности. Но у нас с этим проблем нет. А вот гигантских циклопов, который ежегодно перекусывает парочкой охотников и запугивает маленьких девочек, я точно никогда здесь не видел. Впрочем, вы можете получить свое вознаграждение от горожан и выпить пару-другую бутылок вина за их счет, даже если не притащите им убитого циклопа, не так ли?

— Ночь только началась, — ответил Хадсон. — Времени у меня достаточно. Я смогу с чистой совестью вернуться к горожанам только тогда, когда разберусь, что здесь происходит.

— Ответом на некоторые вопросы служит лишь человеческая глупость, — заметил ван Ремм. — А иногда ответы бывают и вовсе бессмысленными. — Он слегка поклонился. — В любом случае желаю вам успехов в ваших поисках, сэр. Я также могу предложить вам отведать хорошего голландского эля, если завтра вы решите пойти вон по той тропе. — Август ван Ремм снова указал направление. — Она приведет вас к нашему дому.

— Спасибо. Я подумаю об этом.

— Будем рады видеть вас. Что ж, доброй ночи.

— Спокойной ночи.

Хадсон наблюдал, как ван Ремм развернулся и, освещая себе путь фонарем, пересек поляну, вскоре исчезнув в лесу. Свет совсем недолго играл в тенях зарослей, а затем пропал.

Что ж, этот человек имел полное право недолюбливать горожан Брайартуса. В конце концов, это была его земля, и само наличие поселения наверняка его возмущает. Хадсон решил, что отец ван Ремма должен был быть настоящим отшельником, раз уж решил построить свой дом как можно дальше от любого поселения. А может, он хотел от кого-то скрыться? Или спрятать что-то? Но что, во имя шпилек королевы Анны, можно было так усердно укрывать в этой глуши?

Что-то очень ценное, — подумал Хадсон, уверившись в своей догадке.

Мы с сестрой живем в том доме, — так сказал ван Ремм.

Почему они продолжают традиции отшельничества, начатые их отцом? От чего их семья может скрываться? К тому же, раз Август и Леопольда живут здесь вдвоем, отца, должно быть, уже нет в живых. Или он вернулся на родину. Зачем тогда, оставаясь здесь, наряжаться в кожаный жилет с перламутровыми пуговицами? Кого Август ван Ремм решил здесь впечатлить этим, если жителей Брайартуса он всеми силами избегает? Ночных лягушек он здесь, что ли, пытается очаровать?

Хадсон и сам слегка квакнул. Загадка для него оказалась слишком тяжелой — по крайней мере для столь позднего вечера. До рассвета оставалось еще много часов и, поскольку предполагаемое чудовище могло напасть и при дневном свете, придется оставаться на чеку постоянно. Если и удастся поспать, то совсем немного.

Хотя бы немного…

Хадсон вернулся в свою палатку с пистолетами в руках. Перед этим он последний раз подбросил дров в огонь. Расположившись на одеяле так, чтобы можно было моментально схватиться за оружие, Хадсон погрузился в полудрему, из которой мог молниеносно вынырнуть обратно в реальный мир. Только такой сон и был доступен ему много лет, пока он был солдатом.

Глава 3

К полудню следующего дня Хадсон уже устал подсчитывать количество кружащих вокруг бабочек и наблюдать за работой бобров на плотинах. Он бродил в окрестностях, с трудом пробираясь через заросли шиповника. Трясина заглатывала его ботинки по щиколотку, поэтому вскоре ему пришлось вооружиться длинной палкой и прощупывать болота с ее помощью. Хадсон прислушивался к каркающим воронам, перелетающим с ветки на ветку, исследовал змеиные норы и осинники. К последним он предпочитал близко не подходить.

С запада понемногу надвигались серобрюхие облака. Судя по назойливой боли в ребрах, завтра или послезавтра разразится жестокая гроза.

Хадсон всерьез подумывал принять недавнее предложение ван Ремма, но совесть приказывала ему повременить с этим. За все время своего исследования местности Хадсону постоянно казалось, что за ним наблюдают. Возможно, это были индейцы. Наверняка сказать было нельзя: индейцы никогда не позволят белому человеку легко себя обнаружить. Хадсон подумал, что раз они частенько прячутся здесь в зарослях, то наверняка знают что-то об этом «монстре». Было бы полезно поговорить с ними, вот только вряд ли они захотят делиться с бледнолицым своими знаниями, хотя кто-то из них наверняка сносно говорит по-английски. Взвесив все «за» и «против», Хадсон решил, что попытка того стоит.