Семь минут

Судья Апшо спросил прокурора, что тот надеется узнать у свидетеля Леру о Клеланде? Дункан ответил, что свидетель, который изучал литературу, несомненно, сумеет объяснить характер Джона Клеланда. Клеланд родился в богатой английской семье и получил хорошее образование. После школы он сначала служил английским консулом в Смирне, потом перебрался в Бомбей в Ост-Индскую компанию, но после ссоры со своими хозяевами вернулся в Англию. Став в сорок лет банкротом, Клеланд очутился в долговой тюрьме. Чтобы освободиться из тюрьмы, он написал «Мемуары женщины для утех», которые известны под названием «Фанни Хилл». Издатель заплатил ему двадцать гиней за это непристойное произведение. В 1749 году «Фанни Хилл» стала бестселлером. Клеланда вызвали в Тайный совет в Лондоне, но, к счастью, президентом Совета был его дядя, граф Грэнвилл. Грэнвилл не только отменил наказание, но и назначил племяннику ежегодную пенсию в размере ста фунтов с условием, чтобы тот впредь направлял свои таланты на более пристойные дела. Клеланд позже написал еще две умеренно эротические книги и несколько работ по английскому языку и умер во Франции в возрасте восьмидесяти двух лет. В истории его имя навсегда осталось символом непристойности. Но главное — цель, которую он преследовал, создавая «Фанни Хилл»: заработать деньги, чтобы выйти из долговой тюрьмы. Поэтому сведения о Клеланде важны для понимания обещания Джадвея написать книгу грязнее «Фанни Хилл» Клеланда.

Барретт обосновал свой протест коротко. Суд разбирает один, и только один вопрос, а именно: распространял или не распространял мистер Бен Фремонт из Оуквуда непристойную книгу? Возможно, мотивы, побудившие Джадвея написать «Семь минут», имеют немаловажное значение для ответа на вопрос, является ли книга непристойной или нет, но все остальные разговоры о побуждениях автора — просто слухи. Поэтому такая информация не имеет никакого отношения к рассматриваемому делу.

Натаниэл Апшо без колебаний поддержал протест Барретта.

— Можете продолжить допрос свидетеля. Только задавайте вопросы, имеющие отношение к делу, мистер Дункан, — сказал он.

После окончания совещания у стола судьи стенографист вернулся на свое место, Барретт — к столу защиты, а недовольный Дункан возобновил допрос Кристиана Леру.

— Мистер Леру, давайте подробнее остановимся на мотивах, которые заставили Джадвея написать «Семь минут». Он сообщил вам, что напишет самую грязную из всех книг. А говорил ли автор когда-нибудь о причинах, по которым хочет создать эту книгу? Не о коммерческих, а каких-либо иных?

— Нет, никогда. У Джадвея была одна муза — кассовый аппарат.

В зале суда послышался смех, несколько присяжных понимающе улыбнулись. На лице Леру появилось довольное выражение. Судье Апшо было не до веселья, и он резко постучал молотком.

— Мистер Леру, — продолжал Дункан, как только в комнате воцарилась тишина, — как продавалась «Семь минут», после того, как вы издали ее в тысяча девятьсот тридцать пятом году?

— Не так хорошо, как я надеялся, — ответил Леру. — Говорят, что издатель Клеланда заработал десять тысяч фунтов. Боюсь, что «Семь минут» принесла мне меньше двадцатой части этой суммы. Сначала я проявлял определенный оптимизм. Первый тираж, пять тысяч экземпляров, разошелся в течение года. Я заказал еще один такой же тираж, но расходился он плохо, и постепенно их совсем перестали покупать. По-моему, это было после того, как Ватикан поместил «Семь минут» в список. Я так и не продал второй тираж полностью.

— «Семь минут» была официально осуждена католической церковью?

— На следующий год после изданий. И не одной католической церковью. Ее также осудили протестанты во всей Европе и в Америке. Правда, в Америке о «Семи минутах» ничего не знали.

— Мистер Леру, не совпала ли смерть Джадвея с запретом книги церковью?

— Не совсем. Книга была запрещена в тысяча девятьсот тридцать шестом году, а Джадвей умер в начале тридцать седьмого года.

— Вам известно, что послужило причиной его смерти?

— Я знаю, что мне сказала Касси Макгро, которая присутствовала при смерти Джадвея. Вы хотите узнать, что явилось причиной? Я…

Барретт тут же заявил протест на основании того, что вопрос не имеет отношения к делу и основывается на слухах.

Судья Апшо быстро поддержал протест.

Окружной прокурор нахмурился, на несколько секунд отвернулся от свидетеля и обвел взглядом зрителей.

Интересно, подумал Барретт, кого Дункан ищет в зале? И тоже оглянулся. С последнего ряда встала некрасивая женщина, которую Барретт немедленно узнал. Оливия Сент-Клер, президент общества борьбы за праведную жизнь, вышла из зала. Неужели ее уход — случайность? Или Дункан подал ей какой-то знак? У Майка появились мрачные предчувствия. Несколько секунд назад судья запретил рассказывать об обстоятельствах, приведших к смерти Джадвея. Уж не собирались ли Дункан и Сент-Клер рассказать о них за стенами суда?

Дункан вновь обратился к свидетелю, и Майк Барретт отвернулся от зрителей.

— Мистер Леру, вы по-прежнему обладаете правами на «Семь минут»?