Семь кругов Яда

— Дальше будет только хуже! — глаза Виктора Евгеньевича округлились, так что сдрейфил даже Нострадамус. — Следующий вопрос. Петр из Уфы интересуется блокировкой «Милиграма». Правительство делает все, что в его силах, но вселенское зло хочет революций и хаоса! Вы посмотрите на уровень инфляции!

Внезапно у мужа зазвонил телефон. Я не могла оторвать взгляда от знакомой картинки.

— Да… Нет, я не расклеился! Объявления? А! Расклеил… Поспрашивал! Да… Заявление написал о том, что пропала… Да… — вздыхал муж, не сводя глаз с экрана. — Держусь… А что мне еще делать? У нее телефон отключен…

Я отчетливо слышала знакомый голос, видела пузырящиеся спортивки, трехдневную щетину.

— Вы тоже не переживайте так… Я в группе написал, что пропала… — отчитывался супруг, судя по голосу и взгляду, моей маме. — Ну сказали, что будут искать… Да я не знаю, какого она поперлась ночью! Я ей говорил, сиди дома! Нет, поперлась! Да я откуда знаю, что в голове творится у вашей Лизы? Психанула, поперлась на ночь глядя… Не ругались! С чего вы взяли? Нормально у нас все было! Я Лизу очень люблю… Забочусь о ней… Она для меня — все…

Честно, у меня даже губы дрогнули в этот момент, когда я услышала признание, которого не слышала уже много лет. Я для него — все! Губы задрожали сильнее… Я готова была броситься обратно, чтобы… чтобы… Я даже не знаю, ради чего, но мне сейчас хочется быть там! Там, а не здесь! В голове мелькали воспоминания о том, как мы гуляли в парке, ели мороженое, как ездили на шашлыки, как фотографировались на природе… Воспоминания застряли в горле горючим комом. Счастливые времена, словно фотографии, мелькали перед глазами, вызывая странную сдавленную улыбку умиления.

И ничего, что у нас с ним любовь по расписанию Виктора Евгеньевича. И ничего, что в последнее время мы не спим вместе, поскольку ему лень помыться лишний раз. Но ведь были же шашлыки, когда меня носили на руках, хвастались мной, гордились, любили, кормили с ложечки. Но ведь была же моя рука в его руке, чувствовала я его губы на своей щеке, терся он об меня щетиной, смеясь над моими шутками… Это же все было… С ним. И сейчас он говорит, что любит…

Трубка легла на стол, Виктор Евгеньевич отвечал на вопрос о международной политике. Супруг, не отрывая взгляда от монитора, поперся на кухню, зевая и потягиваясь… На кухне стояли мой ноутбук, кружка…

— Как тебя лю-ю-юбят… Убива-а-ается, бедненький… — сладенько протянул мне на ухо Эврард, обнимая. — Никогда не виде-е-ел, чтобы челове-е-ек так убива-а-ался!

«Убитый» муж распахнул холодильник так, словно рассчитывал на эффект внезапности. Мало ли? Вдруг там есть деликатесы? Просто, когда он распахивает дверь, лобстеры, омары, кальмары, фуа-гра, ананасы, устрицы резко прячутся… Даже снежный краб успевает уползти! Вместо них остаются суп, макароны и кетчуп. «Прикройте нас», — шепчут деликатесы. Прикрывает в основном только мужественный майонез, потому что содержит яйца! Он — первое, что попадается под руку, когда открывается дверь! Берет удар на себя!

Судя по расстроенному лицу супруга, он опять не успел. Фуа-гра в пакетике успело шустро спрятаться, чем повергло моего мужа в состояние нестояния за родную экономику.

В раковине возвышалась гора грязной посуды в ожидании моего пришествия. Мусор на столе тоже приманивал меня домой. Разбросанные по комнате вещи тоже ждали, пока я не соберу их и не брошу в стирку…

— Ты посмотри-и-и, де-е-етка, как тебя жду-у-ут… — услышала я, глядя на помойку на столе. Грязные кружки собрались в отряд, который почти дошел до ручки. Ручки шкафа.

— Жду-у-ут кастрюльки и ведро-о-о, — мурлыкали мне на ухо знакомую мелодию колыбельной, обнимая и убаюкивая меня. — Кру-у-ужки жду-у-ут и ве-е-еник…

— Заткнись, — процедила я, пытаясь снова приманить те самые сладкие воспоминания о конфетно-букетном периоде, который незаметно перерос в котлетно-буфетный.

— Жде-е-ет тебя твой дорогой, занимая де-е-енег, — вкрадчиво закончил Эврард, обнимая еще крепче.

— Погоди, — я насторожилась. — Откуда ты знаешь мелодию этой колыбельной?

Меня обняли еще крепче, тихо смеясь на ухо, а потом, когда мой муж направился в туалет, щелкая пожелтевшим сломанным выключателем, послышалось тихое и нежное:

— Ведь та-а-ак не бывает на свете, чтоб све-е-ет не горел в туале-е-ете! — пропел жалобно песенку Мамонтенка ядовитый голос. — Я просто наблюдаю за вашим ми-и-иром. Иногда-а-а. Вот такой пердюмонокль.

Я стояла, чувствуя себя потерянной. Да, я действительно потерялась. И никто не хочет меня искать… Не знаю почему, но по щекам текли слезы.

— Зна-а-аешь, как говорят про де-е-еньги, — послышался шепот в моих волосах. — Кто-то теря-я-яет, а кто-то нахо-о-одит. Иногда-а-а это каса-а-ается не только де-е-енег.

Осталось спросить, кто-нибудь терял неприятности? Кажется, я их нашла. Могу вернуть за вознаграждение.

Глава 10 Доктор кито?

Мы идем к цели, только очень медленно.

Со стороны кажется, что мы лежим на диване, но это далеко не так…