Семь грехов радуги

«Ну что, задохлик, дождался?» – с удивлением прочел я.

Ниже, под надписью мелкими скачущими буквами была процарапана подпись.

«Суперби…» – успел разобрать я, прежде чем погас свет.

– Ну вот, началось! – с нервным возбуждением воскликнул Мейсон.

Однако, вопреки высказанным опасениям, трос выдержал. Лифт дернулся с коротким крякающим звуком и остановился.

Когда несколько секунд спустя восстановилось освещение, лифт так и остался стоять, вернее сказать, висеть между первым и вторым этажом, а вот меня в нем уже, как сказала бы какая-нибудь стареющая леди в очереди за просроченными йогуртами, «не стояло».

Я испытал непривычное двойственное чувство, проще сказать, раздвоился. Мое скрюченное тело осталось лежать на полу, в то время как остальная моя часть, с которой я в тот момент себя отождествлял, каким-то образом начала воспарять над ним.

Пользуясь фрейдистской терминологией, если тот, кто лежал внизу, был я, в таком случае то, что смотрело на лежащего сверху вниз, представляло собой не что иное как пресловутое «сверх-я». Примерить к себе ярлык «оно» у сверх-меня не повернулся язык… которого, кстати, и не было.

Как выяснилось вскоре, моя новая сущность отнюдь не являла собой всепроникающую бестелесную субстанцию, каковой принято считать человеческую душу. Достигнув потолка кабины, сверх-я пребольно ударился об него затылком, и сверх-мое вознесение на этом оборвалось.

Зависнув под потолком, беспомощный и неподвижный, не имеющий возможности даже почесать ушибленное место, сверх-я стал наблюдать за происходящим внизу.

Итак, тело мое в нелепой позе лежало на полу, Маришка стояла на коленях и обеими руками прижимала к груди мою голову, а Перри Мейсон сочувственно поглаживал ее по плечу.

– Позвольте мне, мисс, – сказал он и склонился надо мной, пытаясь нащупать пульс на запястье.

– Я… миссис, – дрожащим голосом произнесла Маришка.

– Теперь уже мисс, – констатировал Мейсон. – Я сожалею. – Он выпустил мою руку, которая стукнулась об пол и вытянулась вдоль тела пресытившимся удавом. – Вы не поможете мне перевернуть его на спину?

Когда меня перевернули, из уст Маришки вырвался крик. Сверх-я тоже закричал бы, если бы имел, чем.

Я был мертв. Окончательно и необратимо. В тусклом свете лампочки, беспрепятственно проникающем сквозь сверх-меня, сверкнули драгоценной инкрустацией рукоятки трех кинжалов, торчащих из моей груди. Крови из ран натекло на удивление мало, но и без нее мой диагноз не вызывал сомнений, поскольку лезвия как минимум двух кинжалов вонзились мне точно в сердце.

Мейсон вскочил на ноги и рванул на шее узел галстука.

– Идеальное убийство! – воскликнул он. – Нужно немедленно вызвать…

– Кого? – усмехнулась мисс Марпл.

– Не знаю. Полицию. Хотя бы лифтера. – Адвокат несколько раз дернул за цепочку серебряного колокольчика с надписью «Вызов».

– Бесполезно. Лифтеру сейчас не до вас. Он на праздненстве, вместе с остальными. Прислушайтесь.

– Веселятся! – зло обронил Мейсон, глядя куда-то вверх, откуда в кабину лифта проникали звуки заунывной скрипичной мелодии. – Но что же делать нам?

Не можем же мы провести целую ночь в одном помещении с… – Он посмотрел на мое распростертое тело.

– С кем? – уточнила невозмутимая мисс Марпл. – С убитым или с убийцей?

– С обоими!

– Стало быть, версию о самоубийстве вы не рассматриваете… – Старушка скользнула задумчивым взглядом по кинжалам в моей груди.

– Не любите застревать в лифте – ходите по лестнице! – заметил Ниро Вульф со знанием дела – Самоубийство – бред. При должной сноровке можно нанести себе смертельный удар кинжалом в сердце, но не три раза подряд! Мы имеем дело с убийством, господа. Идеальным, как верно заметил Перри. Убийство в запертом лифте! – Он пошевелил губами, смакуя последнюю фразу. – Этот случай так и просится на страницы учебника по криминалистике. Предлагаю, покуда не явится полиция или кто-нибудь, кто вытащит нас отсюда, не тратить время попусту, а заняться тем, что мы лучше всего умеем делать – расследованием преступления. Но сначала нужно решить, кто из нас его возглавит.

«Естественно, я» – заявила мисс Марпл и мотивировала правильность такого решения тем, что во-первых, из всех присутствующих она обладает наибольшим опытом по части расследования «убийств в замкнутом пространстве», а во-вторых, в силу своего пола и возраста никак не может быть причислена к списку подозреваемых.

«Отчего же?» – возразил Мейсон и ткнул обвиняющим пальцем в рукоятку кинжала, который, по его мнению, и не кинжал вовсе, а дамский стилет, которым легко могла бы воспользоваться даже такая немощная ископаемая старушенция, как… овых, разумеется, среди присутствующих нет, милая леди.

И он запечатлел на руке мисс Марпл почтительный поцелуй, попутно проверив ее на наличие следов крови.