Семь грехов куртизанки

Мик переступил порог квартиры. Пайпер, великолепная в коротком черном облегающем платье на бретельках, взяла его за руку. Она притянула мужчину ближе, запустила пальцы ему в волосы и нежно поцеловала.

Боже правый… Он чуть не уронил шоколадно-картофельную запеканку на пол.

— Давай… Поставлю ее на стол.

Когда девушка взяла у Мика симпатичную, украшенную салфеточками тарелку с запеканкой, тот оценил помощь Эмили, которая навязалась ему в помощницы на кухне. Жена Каллена пришла в ужас, когда услышала, что Мик планирует испечь для девушки пирог и вручить его ей прямо в квадратном металлическом противне.

— Она такая аппетитная, — сказала Пайпер, унося запеканку на кухню.

Мик облизнулся, разглядывая ее спину (по большей части голую), туго обтянутые платьем широкие бедра и длинные точеные ноги. Он сглотнул слюну, но ароматы домашней выпечки тут были ни при чем.

— Очень предусмотрительно с твоей стороны, — донесся голос Пайпер из кухни.

Мик собирался было ответить, но тут почувствовал на себе чей-то буравящий взгляд. Он обернулся и увидел упитанную пятнистую кошку, устроившуюся на спинке кресла и помахивающую хвостом.

— Ах, это Мисс Мид, — сказала Пайпер, возвращаясь в гостиную. — Не обращай на нее внимания. Она та еще дьяволица.

Мик повел бровью, вдруг осознав природу западни, в которую только что попался. Это было логово настоящей хищницы, если он хоть что-то смыслил в таких делах, — шелковое, яркое, освещенное свечами. В отдалении мерцал сервированный на двоих столик, дверь в спальню была приоткрыта, и виднелась кровать, достойная наложницы султана.

Любопытный взгляд Мика перешел на Пайпер, на ее блестящие губы, соблазнительную ложбинку между грудей и округлые бедра. Поймав взгляд девушки, он понял, что та отлично знает, что делает.

Она была кудесницей, и Мик поддался чарам. С радостью. И рвением. Единственным, что тревожило его, было то, как разительно отличалась сегодняшняя Пайпер от девушки в заклеенных изолентой очках и фиолетовыми от чернил губами, которую он встретил всего пару недель назад. Куда подевалась прежняя Пайпер?

— Хочешь чего-нибудь выпить?

Она жестом пригласила его к дивану с множеством подушек, рядом был кофейный столик, на котором стояли бокалы для шампанского, ведро со льдом и бутылкой, обещавшей весьма недурное содержимое.

— Вы пытаетесь меня соблазнить, Пайпер Чейз-Пьерпонт?

Она рассмеялась, запрокинув голову. Ее блестящие волосы каскадом рассыпались по практически голой спине, глаза загорелись, и она провела кончиками пальцев по собственной шее.

Трахни меня.

Для всего, кроме этого безмолвного призыва, сознание Мика померкло.

Она скормила Мику еще один кусочек манго, опустив пальцы чуть дальше губ в его горячий рот. Сок стекал по ее рукам, а она наблюдала, как Мик жует, жадно посверкивая голубыми глазами.

Тут он схватил ее за запястье и облизал внутреннюю часть ее руки от сгиба локтя до ладони.

Пайпер поняла, что время пришло. Желудок Мика был полон. Голова кружилась от шампанского. Он прикасался к ней при каждом удобном случае. События развивались в идеальном темпе.

Пайпер подалась к нему, чувствуя, что ее груди вот-вот выскочат из декольте. Я стала такой развратницей!

— Ты хочешь меня, Мик? — прошептала она.

Его губы дрогнули, но он ничего не ответил, и Пайпер пронзила острая игла паники. Ей и в голову не приходило, что он может сказать «нет». Что тогда делать со всеми этими взбитыми сливками?

— Я хочу тебя уже очень, очень давно, — ответил наконец Мик, и ее захлестнула волна облегчения.

— Хорошо. — Пайпер встала, позволив Мику полюбоваться своим животиком, красиво обтянутым черным трикотажем. — Почему бы тебе не выбрать для нас какую-нибудь музыку? Я скоро вернусь.

Не оглядываясь, девушка зацокала каблуками в сторону спальни, зная, что взгляд Мика прикован к ее ягодицам, и закрыла за собой дверь. Как только Пайпер очутилась внутри, у нее подогнулись колени и она начала сползать по двери на пол.

Это не фантазия. Она действительно это делает. Спустя считаные минуты руки и губы Мика будут повсюду на ее теле, и она ответит на его жар еще большей страстью. Она наконец получит то, чего так долго была лишена. И как тут, скажите на милость, не потерять голову?

«Сосредоточься», — сказала Пайпер себе. Она будет задавать ритм и направлять страсть. До конца недели правила устанавливает она.

Глубоко вздохнув, Пайпер поднялась и прошла в туалет. Когда она снимала платье и надевала костюм, выбранный для сегодняшнего вечера, у нее дрожали руки. Что там Лебедь говорила Офелии? Ах да…

«Не думай об этом как о нервах. Думай об этом как о горячем запале, которым поджигают фейерверки, как об искре для пороха».

Свечи были зажжены. Лампы приглушены. Постель расправлена. Голос Марвина Гэя (о боже, нет!) доносился из гостиной.

Какие там нервы — она была напугана до смерти!