Семь. Гордыня

— Нет. Он не просил шантажировать, — Марина опустила свои васильковые глаза. — Просто, у него на носу запись альбома, нам очень нужны деньги, и терять работу я сейчас не могу. А ещё у нас кредит, ипотека, дочь учится в дорогом институте — на это всё уходит просто прорва денег! Я не могу подвести свою семью.

— Так что, помочь тебе деньгами? — усмехнулся я.

— Мне не нужны твои деньги! — разозлилась Марина. — Мне нужна работа, которую я заслужила! И я хочу, чтобы меня не увольняли по надуманному поводу. Это несправедливо!

— Ого! Давай ты немного успокоишься, выдохнешь. Сердечко нужно поберечь, учитывая твой возраст.

— Ты можешь вернуть мне работу или нет? — почти прошипела Маринка мне в лицо, не дав договорить.

— За что тебя уволил наш драгоценный Виктор Андреевич?

— Это имеет значение?

— Вообще — нет, — пожал я плечами. — Просто интересно.

— За растрату, — сквозь зубы процедила она.

— Тебя? За растрату?

— У Кости, нашего мастера, родился сын, ну я и выписала ему премию, а провела её как помощь инвалиду, иначе Виктор Андреевич не подписал бы.

— Так тебя по статье за махинации увольняют? Интересно. Не так-то легко тебе будет найти новую работу теперь. Не хочется это произносить вслух, но Андреич прав — это чистой воды воровство, причём из моего кармана.

Марина насупилась, тяжело вздохнула и снова отвернулась от меня.

— Ладно. Считай, ты принята обратно с испытательным сроком, или как там это называется. Только пообещай больше не воровать.

— Спасибо! — она выдохнула и натянуто улыбнулась мне. — Я обещаю. Только и ты пообещай, никаких больше задержек по зарплате, оплата переработок и… Хотя бы это пообещай.

— Ого! Не слишком ли много требований от человека, минуту назад принятого в штат с испытательным сроком?

— Смешно! — в этот раз её улыбка была гораздо искренне и даже в какой-то степени милая. — Алан, мой муж… Он сказал пойти на любые твои условия, лишь бы я вернула эту чёртову работу. Соглашаться на всё, лишь бы ты был доволен.

— Слишком обтекаемо звучит это — «всё». Тебе не кажется? Твой муж сволочь, Марин. Без обид, но это так, — покачал головой. — Я тебе об этом полчаса твержу.

— Он хороший, просто у нас сейчас тяжёлые времена, — упрямо помотала она головой.

Я разлил по бокалам красное вино, протянул один Марине, сделал небольшой глоток и с удивлением увидел, как моя свежеиспечённая сотрудника залпом опустошила бокал до дна. Да уж, похоже, она изрядно нервничала, гораздо сильнее, чем показывала это.

— Так значит ты готова была на всё, — поинтересовался я задумчиво.

— Я даже не знаю. И не хотела бы знать, — усмехнулась девушка, поставив опустевший бокал на столик. — Алан сказал, чтобы я строила тебе глазки, улыбалась и кокетничала. Какая из меня кокетка? Я никогда этого не делала.

— Но ты ведь понимаешь, чем мог закончиться такой вечер? Чем обычно заканчиваются встречи мужчины и женщины? И твой муж это тоже прекрасно понимал.

— Нет. Он не стал бы!

— Уверена?

Тяжёлый вздох вместо ответа.

— Все всё понимают, но делают вид, что это не так. Все мы взрослые люди. Да уж… Марин, давай я задам один вопрос, чтобы ты не ломалась и не строила из себя недотрогу. Ответишь правильно, и я не буду настаивать ни на чём, и мы навсегда закроем эту тему.

— Какой вопрос?

— Который ответит тебе и мне: на что ты готова была пойти на самом деле.

— Хорошо, — с опаской нахмурилась Марина. — Задавай.

— Ты надела трусики?

— Что?! Да пошёл ты!

— Это значит — нет? — не сдавался я.

— Это значит — не твоё дело, сопляк!

— А мне кажется, это значит — не надела.

— Это никак не связано.

— Марин, не занимайся самообманом. Снимай платье, — я принялся расстёгивать пуговицы на рубашке. — Ты ведь всё равно хочешь, чтобы я был доволен этим вечером. Так сказал тебе твой муж. Раздевайся.

— Но я думала, мы обо всё договорились…

— Марина. Я задал вопрос — ты ответила. Ты готова на всё ради работы, я хочу получить это всё. Всё просто. Ты умная женщина, ты это понимаешь. Есть и ещё одна немаловажная причина.

— Какая? — заинтересовалась моя начальница.

— Ты две недели пыталась сделать мою жизнь на заводе невыносимой, а теперь мне просто нужно выпустить пар и поставить тебя на место.

Моя рубашка отлетела в сторону, и я принялся за ремень брюк. Девушка не отрывала от меня взгляда, наблюдая за каждым движением, словно завороженная. Через три секунды она рывком поднялась, резко стянула через голову своё красивое зелёное платье и села обратно, всего в метре передо мной, стеснительно прикрыв свою круглую, подтянутую грудь рукой. А ведь я был прав — трусиков на ней не было.

— Алан сказал, — с печальной полуулыбкой на лица проговорила Марина, — показать тебе сиськи, если ты будешь артачиться.

— Хотел смутить меня голыми женскими сиськами? — усмехнулся я. — Напугал ежа голой жопой… Позвони ему.

— Зачем? — на её лбу пролегла удивлённая морщинка.

— Позвони. Пусть знает, что у тебя всё хорошо и ты смогла договориться. Ему не следует переживать.