Семь драконов Ниларской принцессы (СИ)

И это была вторая причина, по которой я с рычанием ходил по просторному помещению. Понимаете ли, я тут работаю, не покладая рук и светлой головы, хотя мог бы сидеть на троне, на царственной подушечке, смотреть на всех снизу вверх и ждать, когда мне принесут на блюдечке результаты расследования. Вместо этого я делаю столько всего замечательного, а в награду мне это, да?! Да?! Мои славные игрушечки Ритани куда-то уволок. И мало того, что он уволок их и спрятал, мой брат расхаживает по дворцу с невесть откуда взявшимся проклятьем.

Проклятьем тьмы!

Мой брат!

Да как он посмел!

Я единственный, кто имеет право его проклинать. И только мои заклинания могут на нём быть. А это?! Что. Это. Такое?!

Это было первым вопросом, который я задал, когда Ритани вошёл в кабинет с докладом.

Мой палач, сбившись с фразы, которая так и осталась не озвученной, воззрился на меня с нешуточным изумлением.

— Простите, мой князь, что?

— Я спрашиваю, что у тебя на руке.

— Вы про кольцо? Так это…

— Меня не интересует, что на твоей руке делает это кольцо. Я и без того знаю, к каким замкам оно походит. Ритани, меня интересует, в честь каких богов у тебя появился на руке ожог от тёмного проклятья. У тебя, Ритани! Не у человеческой игрушки, которые бегают по моему дворцу, как таракашки-мелкашки, уже все тёмные углы заполонили. Не у драконов, у этих чешуйчатых и не такое найти можно, полагаю. Но у тебя. Как посмел ты?! Как?!

— Это была случайность, — выдавил из себя мой брат, наконец, собравшись с мыслями. — Так получилось, что…

— Ах, спаси меня от этих утомительных объяснений, — я картинно приложил ладонь ко лбу. — Они угнетают! Они меня, Ритани, угнетают. Ты знаешь значение этого слова? Ты же не глупенький-глупенький человечишка! Ты всего-навсего несчастный, бедненький, ути-путеньки, надсмотрщик при стра-а-ашном кровавом князе, — я скривился от собственных слов, а вот мой брат побледнел.

— Кто вам это сказал?! Кто посмел!

— Какая разница, мой дорогой палач, — перебил я его. — Ты можешь перечислить тех, кто описывал ситуацию, в которой ты живёшь, ой прости «влачишь существование» куда более страшными словами. Впрочем, ай-ай-ай-ай, они все мертвы. Какая досада! — я всплеснул руками. Кстати, да, мертвы…

Я сбился с мысли. Подождите-ка, мертвы. Точно мертвы. Но ведь я их не убивал. Их убил Ритани. А зачем? В смысле, нет, я бы понял, если бы они поносили княжество, но гибли и те, кто поносил меня.

Он защищал меня.

Всегда защищал.

Внутренний монстр успокоился, разжал свои когти, опустив на свободу и моё горло.

Я снова мог дышать, и даже снова мог думать.

Только вот…

— Ритани, а ты чего явился-то? Понимаешь ли, занимался за закрытыми дверями какими-то своими делами, оставил своего князя скучать, а теперь являешься, как ни в чем не бывало! Разве хорошие детки так поступают?

— Каннат, — мой брат поморщился. — Ты сейчас паясничаешь! Я пришёл с серьёзным докладом, а ты ведёшь себя…

— Как я себя веду? — я подпрыгнул на краешке стола, где сидел (больше сидеть было просто негде, остальное было в руинах). — Как? Как? Оскорби меня! Назови меня плохими словами! И я отдам тебя под казнь! Правда, где я потом возьму для себя ещё одного нового палача? Я не знаю, но я всегда могу задуматься об этом немного позднее. Когда… когда… дай подумать. Когда ты, моя прелесть, будешь уже мёртвым! С другой стороны, никто мне не мешает поймать твою душу в узы Кровавой сети, подобрать новое тело и снова оставить с собой рядом. А потом снова. Снова и снова! Представляешь, я смогу тебя убивать бесчисленное количество раз!

Ритани посерел, я улыбнулся ещё очаровательнее. Потом вздохнул и расслабил лицо. Я мог говорить, что угодно, но пачкаться в магии крови ещё сильнее мне самому было сильно не с руки.

— Живи, мой дорогой бра-а-тец. Пока ещё живи. Ты мне пока полезен. Потом я подумаю, что с тобой можно сделать. И куда тебя пристроить. Главное, помни, что ранить тебя имею право только я. И если ты, мой дорогой, настроен разрешать всякому сброду позволять тебя ранить, то запомни, я вырежу каждого, кто был к этому причастен. Каждого. А потом ещё и членов их семей до седьмого колена включительно. Если же ты считаешь, что тебе можно что-то, только потому, что ты мой брат, сразу выброси из головы подобное. Именно из-за этого тебе нельзя много, много, много больше, чем остальным. Ясно, дружочек?

Ритани не сказал ни слова. Но его взгляд… был куда более говорящим. В гробу он видел и мои слова, и меня самого.

Мне было так нешуточно смешно и приятно смотреть на его внутренние мучения, ощущать его страдания, его злобу и боль, и знать, что он ничего мне сделать не сможет!

Он хотел, я знал это, потому что этого хотел и я. Но мы оба были бессильны друг против друга. Потому что было очень милое сторожевое заклинание, спеленавшее нас по рукам и ногам. Давно было, надёжно было. И пока ещё ни один из нас не мог справиться с его стражем.

А пока палач Каннаритании просто мерно кивнул, отчего я просто расцвёл в усмешке, и потом огляделся. А что это вокруг такой погром? Что-то я… я?