Семь дней Создателя

Она сделала шаг ко мне, ещё один, ещё…. С каждым движением одежды на ней таяли и исчезали, обнажая пропорциональное…. Да, что там, великолепное женское тело. И лицо. Нет, это была не Люба.

— Кто ты?

— Здесь всё моё.

И я понял. Поднялся с ложа, сделал шаг и пал ниц, уткнувшись губами в её ступни.

— Прости, бессмертная.

— За что?

— Так принято приветствовать богинь у нашего народа.

— А женщин?

— Женщин? — я поднялся на колени, взял её ладони и осыпал поцелуями.

— Женщин? — встал на ноги, обнял её, припал к устам нежным, страстным поцелуем.

— Женщин? — подхватил её на руки и понёс на своё ложе.

Она тихо-тихо, мотыльком, выпорхнула под утро. Я это почувствовал, хотя крепко спал. По крайней мере, на прощальный поцелуй ответил, скатав губы в трубочку.

Утром наши контры с Билли были нарушены.

— Спасибо, Билли, великолепный сон.

— Если бы.

— Ты хочешь сказать….

— Нет, это ты мне скажи — откуда сиё видение?

— Это та, на свидания с которой ты меня не пускаешь. Это та, кто может принимать любой желаемый облик. Это душа планеты — богиня Венера.

— О, Господи!

— Что, брат, не досягаемо понятию?

— Давай понаблюдаем.

— Зря в плену меня держишь.

— Отпущу, если не придёт.

С вечера занялась гроза. Не придёт — приуныл. Но гроза стихла, и она пришла. Мы лежали на каменном ложе, я ласкал её.

— Думал, не придёшь — гроза над бухтой.

— Я прогнала её.

— Верни. С ней уютней моя берлога.

За валунами сверкнуло, загрохотало, стеганул дождь.

— Что узнал о моей планете?

— Ничего, бессмертная, просвети.

— Останешься — познаешь всё.

Я чуть было не подумал "нет". Нет — это от скромности. Нет — это от пут прошлого. Нет — это…. А почему, собственно, нет? Да, конечно, да. Я хочу остаться на планете. Спать с этой прекрасной женщиной. Хочу ощущать себя полубогом. Хочу познать истоки мироздания. Только вот….

— Несоизмеримы возможности, отведённые нам на жизнь. Ты — бессмертная богиня, а я уязвим перед стихиями, бушующими на твоей планете.

— Что такое жизнь?

— Это время существования разума.

— Ты не можешь жить вечно?

— Теоретически могу, на практике любой из твоих вулканов может стать моей могилой.

— Ты их узнаешь и перестанешь бояться. Идём, я научу тебя бегать по раскалённой лаве.

— Давай лучше под струями дождя.

И мы, взявшись за руки, носились над берегом и водой, а ливень стегал наши голые тела.

— Как ты прекрасна! — набегавшись, ласкал Венеру на каменном ложе под валунами.

— Это ты меня такой придумал. Я дух планеты. Могу материализоваться во что угодно.

— Оставайся женщиной. Тебе идёт.

— Ты назвал меня при встрече Любой — кто она?

— Это второй человек на твоей планете — моя жена. Ты видела её?

— Да. Ты тоже называл её красивой?

— Разве это не так?

— Красивей меня? У тебя просто не хватает фантазии. Ну-ка, напрягись.

Венера оседлала меня, принялась душить.

— Хорошо, хорошо!

Я представил богиню в виде мраморной статуи. Нет, золотой…. Мираж мелькнул, рассыпался, и вновь возник телесный облик.

— Дело не в красоте. Твой мраморный облик стоит в самом знаменитом музее Земли. Глядя на него, мужчины сходят с ума, но разве они счастливы? Я счастлив и готов воскликнуть: "Остановись, мгновение!".

— Ты мыслишь лестно. А как же та, другая женщина? С нею ты несчастлив?

— Бывает — да. Порой не понимаем друг друга, и тогда расстаёмся, всё обдумать до новой встречи.

— Ты к ней вернёшься?

— Как только прогонишь.

— За что тебя гнать?

— Мало ли…. У нас говорят — не зарекайся.

— Но ты хотел познать мою планету.

— И готов к урокам.

Грохотала гроза. Текли минуты нашей любви, выстраиваясь в часы, растягиваясь в дни…. Нет, днями Венера исчезала — её хлопотное хозяйство требовало присмотра. А ночью принадлежала мне и находила в этом новые удовольствия.

Днями полемизировал с Билли.

— Как она тебе?

— Я вижу её твоими глазами, но не чувствую оптимизатором — везде и всюду твоя плоть.

— Ты хочешь сказать, что я сошёл с ума и занимаюсь любовью с собственным фантомом?

— Ну, если с ума, то мы оба. Думаю, здесь другое. Некая, пока непонятная субстанция — ты зовёшь её Венерой — отсканировала тебя и создала телесный облик по твоей фантазии и клеточному подобию.

— Если б я был котом — она стала кошкой?

— Тигрицей, если б ты был в полоску.

— Чудно. Но про субстанцию подробней.

— Увы.

— Слабак. По крайней мере, не будешь впредь высмеивать мою веру в разные формы существования разума. И Любе внушишь. Кстати, как она там?

Днями гулял по взморью. Хозяйка планеты сделала их вполне удобными для прогулок — гроз не было, и ближайший вулкан меньше дымил и плевался пеплом. Однажды добрался до устья реки и увидел её. Показалось, женский платок прибило к камням. Подхожу, смотрю, сначала не понимаю, а потом догадываюсь. Это не белый платок с зелёной бахромой. Это плесень, достигшая границы пресной воды, и разрушающаяся в морской.

— Билли, ты видишь то, что я?

— Нет сомнений, это плесень. Она живёт!

— Такой квадрат из одной споры? Не вижу повода для оптимизма.