Семь дней

По-моему, письмо от 27 февраля очень важно. Оно свидетельствует о том, что наш стрелок занервничал, испугался. Думаю, он в самом деле собирался устроить нечто вроде заочной пресс-конференции, только все вышло не совсем так, как он ожидал. Он промахнулся. Возможно, дело в том, что он чуть не попался. Ему удалось спастись буквально чудом. Подумайте об этом. Может быть, в тот день его остановили за превышение скорости? Может, он проехал перекресток на красный свет? А может, просто первоначальная мотивация ослабла, и ему пришлось задуматься о конечном нравственном оправдании своих поступков. Он определенно понимает разницу между добром и злом, чему свидетельство цитаты из Библии, но застрелить человека на самом деле – очень тяжелое испытание. Разумеется, его нельзя назвать на сто процентов стабильным. Зато мотивация у него превосходная. Согласитесь, человеку, который подготовил необходимое транспортное средство, оружие, выжидал в засаде и ранил полицейского, требуется огромная вера в свою правоту. Именно такое сочетание делает его опасным. Проблема в том, что, убив полицейского, он наверняка успел понять, что теперь ему нечего терять. Мбали, вы просили объяснить, почему он стреляет из оружия такого калибра и почему промахивается…

– Да, – подтвердила Мбали.

– Если учесть еще, что он находится в состоянии стресса, это доказывают его последние письма, можно сделать вывод о том, что он не получил специализированной военной подготовки. Я знаю, в эпоху апартеида все мужчины обязаны были служить в армии, но тот, кого мы ищем, скорее всего, служил во вспомогательных частях, и у него не было боевого опыта.

– Спасибо, – сказала Мбали, записывая слова психолога.

– Конечно, это только предположения, – повторила Илзе Броди. – Я обещала кое-что объяснить насчет временных интервалов. Сравнительно нетрудно было прийти к заключению, что он – белый воротничок, который работает с девяти до пяти. Но это также означает, что он работает среди людей, что он не один в офисе и не может запереться, отгородиться от остальных. Учитывая особенности его личности – помните, чуть раньше я говорила, что он балансирует на грани общепринятого? Так вот, думаю, не ошибусь, если скажу, что он не пользуется особой любовью коллег. Скорее всего, должность занимает промежуточную или даже низовую. Человека в его возрасте и с его умственными способностями такое положение должно раздражать. Скорее всего, неудачи в карьере он воспринимает как личное оскорбление. Отчасти этим вызвано его желание как-то обрести влияние и самоуважение.

Впрочем, возможно, все совсем не так. Нам известно, что свидетели, которые видели преступников после семнадцати часов, обычно не так точны в своих наблюдениях. В конце рабочего дня люди устают, спешат домой, никому не хочется отвлекаться. Возникает интересный вопрос: знает ли об этом Соломон?

– Что вы имеете в виду?

– Мбали, как вы понимаете, все мои построения – лишь гипотезы, но, возможно, Соломон знает, как ведут следствие. Возможно, он как-то связан с ЮАПС или даже служит в наших рядах. Кроме того, нельзя забывать, что он стреляет именно в полицейских. Возможно, он испытывает к нам личную неприязнь. Скорее всего, он все же не полицейский, если учесть калибр оружия и плохую стрельбу, но никогда нельзя знать наверняка. Я бы поискала его среди административного персонала или резервистов, недавно уволенных с позором, а также среди тех, кого арестовывали или обвиняли в должностных преступлениях.

– За последний год или около того?

– За последние десять лет.

Полковник Вернер Дюпре шумно вздохнул.

– Извините, но так обстоят дела, – заключила Илзе Броди. – Возможно, обида на ЮАПС зрела в нем не один год.

– Илзе, это Мусад Мани. Стрелок напрямую позвонил капитану Бенни Грисселу и обманом узнал адрес его электронной почты…

– В какое время он звонил, бригадир? – спросила ка питан Броди.

Мани посмотрел на Гриссела.

– Около половины четвертого, – сказал Гриссел. – Откуда-то из города.

– Интересно… Он еще ничего не прислал?

– Пока нет.

– У меня вопрос, – сказал Мани. – Может быть, нам попробовать вступить с ним в переговоры через Бенни?

Илзе Броди долго молчала, прежде чем ответить:

– Бригадир, вы задали очень сложный вопрос. Тут надо помнить о многих факторах. Вам нужно, чтобы он поддерживал с вами общение, поэтому вы должны вести себя очень осторожно. Почти как во время переговоров об освобождении заложников. Чтобы вызвать его на откровенность, придется постоянно перефразировать все, что он говорит. Но в данном случае все осложняется тем, что у него есть время на обдумывание ответа.

– Значит, вы не рекомендуете?

– Вести переговоры по электронной почте – ходить по тонкому льду. Может быть, слишком тонкому.

– Илзе, это Вернер Дюпре из ППГ. Похоже, наши поиски фургона «киа» ни к чему не привели. Приходится предположить, что он ездит в одной из трех машин, угнанных за последние несколько месяцев и не возвращенных владельцам…