Семь бесов в бочке меда

Взглянув на Виктора, исследующего выбранный автоматус, сама она направилась к тому, где был выложен мозаикой уродливый полосатый кот. Рядом сквозь витраж просматривался музей оружия, страшного монстра видно не было, но на пустующем постаменте сидела одна из девочек в светлом платьице и беспечно болтала ногами. У Липы внутри что-то дрогнуло, а потом затихло.

«Это актриса. Очередная актриса. Робокот ее не тронет… Совсем скоро мы выйдем отсюда и тогда натравим полицию на этот притон сумасшедших. И Ирину вызволят. И Антона найдут. И с эксплуатацией детского труда разберутся. Все будет хорошо. Осталось совсем чуть-чуть. Надо разгадать последнюю загадку».

Она перевела взгляд на автоматус, где под котом висела табличка: Ira.

– Гадалка говорила нам об этом в самом начале, но я и не подумала, что это подсказка. Ira значит гнев?

Она вопросительно взглянула на священника, и тот подтвердил:

– Сильное раздражение духа против ближнего своего.

Получив одобрительный кивок, Липа продолжила вслух развивать свою мысль:

– Витя, я, кажется, поняла. Этот квест по замыслу организаторов представляет собой аллегорию семи смертных грехов.

– Очень извращенную аллегорию, судя по тому, что мы видели, – буркнул Виктор. – Я их все равно всех засужу.

– Смотри: блуд, гнев, что там еще было? – продолжила она, воодушевившись разгадкой.

– Да откуда мне знать? Не убий, не укради?

– Не, это не то. Фуд-корт по идее – чревоугодие. Логично же! Антон едва устоял перед кружкой пива и потому получил ржавый ключ. Мол, плохо испытание прошел, так ведь?

Священник вновь кивнул.

– А у меня ржавый ключ появился после склепа. Так… склеп… м-м-м… что же это может быть?

– Смерть, – предположил Виктор, – гробы же.

– Но это не грех. Скорбь? Грусть? Утрата?

Ее догадки оборвал тихий шепот из-под капюшона:

– Не до́лжно предаваться греху уныния.

– Да слышали уже, – оглянулся на священника Виктор и покачал головой. – И про суды тоже слышали. Лучше б выход указал без всей этой мороки.

«Уныние? Я унывала разве?»

Липа припомнила, как она и Тимур сидели без дела возле статуи черепахи, пока остальные искали подсказки.

Раздумья прервал Виктор, зашуршав конвертом. Липа подошла ближе и успела заметить, как автоматус всосал в себя карту, которую он вставил в подходящий паз. Внутри загудело, словно в банкомате, пересчитывающем купюры, а затем открылся небольшой «карман», и в него изнутри с шелестом упала какая-то фигурка.

Виктор протянул руку и вытащил на свет миниатюрного козлика, размером в половину мужской ладони. Чучелко было сшито из фетра и выглядело весьма мило, особенно по сравнению с дьявольским козлищем в донжоне.

– Ну и что это? Сувенир на память? – Он пытливо посмотрел на Таддеуса, но тот стоял спиной и не обернулся. – Эй!

Липа и Виктор подошли ближе и увидели, что за витражом в крипте появились люди. Сначала в поле зрения возник парень лет двадцати, а следом за ним прошаркала старушка, божий одуванчик. Она судорожно прижимала к груди авоську, из которой торчал букет розовых гладиолусов, и испуганно таращилась на гробы.

«Они и стариков не пожалели! Вот же гады! Ну как так можно?!»

– Ба, не бойся, это всего лишь антураж. Ну представь, как в театре декорации.

– Я дальше не пойду! – жалобно простонала она.

Как парень ни старался ее убедить, она стояла на своем. Привалилась спиной к одному из саркофагов, все так же обнимая сумку:

– Ты иди, Тема, поиграй сам в свой квест. А я тут подожду. С места не сдвинусь, вот те крест.

Парень еще поуговаривал, но, поняв тщетность попыток, убежал в темный коридор, где тянулись ниши с урнами.

– Таддеус, ну нельзя же так, – обратилась к нему Липа. – Пожилой человек все-таки. Должны же быть хоть какие-то ограничения…

В этот миг гроб отъехал в сторону, а ничего не подозревающая старушка, потеряв опору, спиной назад рухнула в открывшийся люк.

– Господи! – воскликнула Липа.

– Таддеус! – одновременно с ней рявкнул Виктор. – Она ж переломает себе все!

– На все воля Божия!

– Ой да хватит уже. Ты же сам видишь, насколько ваш квест опасен! Уже столько людей пострадало!

Виктор хотел было схватить его за плечо, очевидно, в попытке достучаться, но Таддеус просто шагнул вперед и оказался по ту сторону цветного стекла.

– Да как?..

– У них, похоже, есть пульт. – Липа тронула витраж, оказавшимся на своем месте. – По крайней мере, псих из той комнаты сунул руку в карман, прежде чем из потолка колбы выехали. У этого видимо тоже. Раз! – и открыл окно.

– Видимо… надо было его обыскать, пока он без сознания валялся! – протянул Виктор, отворачиваясь, когда священник пропал из зоны обзора. – Слинял и даже про игрушку из автоматуса не объяснил. Давай, Лип, твою карту ему скормим?