Семь

— Хорошо… На самом деле, я не понимаю, почему Нана меня невзлюбила. Еще тогда, когда мы обе занимались журналистикой. Хотя, нам нечего было делить… Я была старше и опытнее, а потому пыталась предостеречь ее от некоторых необдуманных шагов, но она всегда игнорировала мои советы.

— Нана очень упертая, — согласился я, лишь бы хоть что-то сказать. Вообще-то, меня мало интересовал рассказ Анны. Мне хотелось как можно скорее вернуться в палату к жене.

— Думаю, она немного завидовала моему успеху. Только, знаешь, вряд ли она понимала, что за этим успехом стоит. В какой грязи мне порой приходится копаться… Как рисковать… Я ведь предупреждала ее об опасности и тогда, когда она попала в заложники… Удивительно, как тесен мир… До сих пор не верю, что мы с нею сестры.

— А я даже не знаю, как ее съемочная группа оказалась у того криобанка… — вдруг подумал я, и только потом понял, что озвучил эту мысль вслух. — Три года прошло, но об этом разговор почему-то никогда не заходил… У нас было столько других интересных тем… Столько всего…

— Мне жаль, Яков… Мне так ужасно жаль.

— Не надо. Мы справимся. Все будет хорошо…

— Конечно. И если мой донорский материал окажется подходящим, я с большой радостью вам в этом помогу…

Я медленно кивнул, и хотел было уже вернуться в палату жены, когда Анна спросила:

— По долгу службы тебе, возможно, известно об Избранных, которых содержат при некоторых криобанках?

Я замер и, медленно оглянувшись, отрицательно покачал головой:

— Понятия не имею, о чем ты.

— Спроси свою жену. Ее репортаж должен был быть посвящен исчезнувшим Избранным. Она проделала большую работу и вышла на одно из мест, где их предположительно содержали.

Я пытался осмыслить полученную информацию в свете того, что уже успел узнать из рассказов Ноя и Джека, и не мог поверить, что в это всё, в своё время, была вовлечена и Нана. Миллионы людей, миллиарды… И такой тесный мир в итоге.

— А что об этом известно тебе?

Анна развела худыми руками в стороны:

— Я наступила на горло собственным принципам и не стала лезть в это дело. Слишком плохо пахнет. Слишком много шансов окончить жизнь в сточной яме.

— Ты не побоялась вывести на чистую воду Бранчича…

— О, махинации с налогами этого неудачливого сенатора ничто в сравнении с тем, что вытворяют более могущественные люди за непроницаемыми дверьми криобанков.

— Яков… О чем толкует эта женщина?

Черт! Я и забыл, как бесшумно передвигается Ной! Анна резко обернулась. Отступила на шаг к окну, схватилась за горло…

— Тише-тише, Ной… не ори. — Я попытался урезонить парня, но зная его бешеный темперамент, не слишком надеялся на успех.

— Что ты говорила о криобанках? — схватив Анну за руку, требовательно поинтересовался Ной.

— Эй, какого хрена, парень? Ты что, не в себе?

— Ной. Немедленно ее отпусти! Это Анна, сестра Наны, да и твоя сестра тоже… Знакомься, Анна, это твой брат — Ной.

Молодые люди отскочили друг от друга, будто бы их током ударило.

— Планочный! — фыркнула девушка, морщась и растирая предплечье, на котором сильные пальцы Ноя оставили красные следы.

— Что… ты… говорила… о… криобанках? — медленно и по слогам повторил свой вопрос парень.

— Что, и никаких «приятно познакомиться»?! Ну, надо же…

— Послушай, Анна, у Ноя большая беда, поэтому твои слова взволновали его так сильно…

— Так что тебе известно?!

— Да ничего, мать твою! Я не лезу в эти дела!

— Ты только что говорила…

— Я озвучивала лишь догадки! Всего-то! — рявкнула девушка и, резко обернувшись ко мне, поинтересовалась: — Да что с ним не так?!

Переводя взгляд с Ноя на Анну, я размышлял о том, можно ли ей доверять. Сторону Ноя я принял безоговорочно.

— Ной, Анна — репортер. По долгу службы, ей известно о многих вещах, которые могли бы помочь тебе в поисках Кайи…

Выслушав меня, Ной резко повернулся к девушке.

— Ты что-нибудь знаешь о деле исчезнувших Избранных?

— А если и так?

— Где их нынче содержат?

— Ты серьезно? Думаешь, я в это дерьмо полезу?! Ничего я не знаю. Ничего. Я жить хочу, братик. Мне это не надо!

— Послушай, Анна… Это действительно важно! Если ты знаешь, хоть что-то, это поможет спасти сотни девушек, в числе которых находится жена Ноя.

Анна колебалась всего секунду. Потом медленно покачала головой и отступила вглубь коридора.

— Извини, парень. Я не лезу в это дело. Извини…

— Постой! — крикнул Ной, снимая серебряный медальон с шеи, — Посмотри сюда… это Николай и Мария. Дети исчезнувшей Избранной Кийи. Мои дети. Нику восемь. В последний раз он видел мать три года назад. А Маруська… она ее, считай, и не знала. Если ты что-то знаешь… Любую информацию… Помоги им… не мне. Им нужна мать…

Девушка сглотнула. Нервно заправила волосы за ухо, напомнив мне этим жестом жену, и прошептала:

— Я не могу. Однако Нана знает немало. Возможно, вам поможет она.

Ной резко ко мне обернулся:

— О чем она говорит?

Я пожал плечами:

— Анна утверждает, что еще перед нашим с Наной знакомством она вела журналистское расследование, посвященное, как ни удивительно, именно исчезновению Избранных.

— И ты до этих пор ничего об этом не знал?!

— Нет! С чего бы я стал об этом умалчивать?