Секта

Она смотрела на Джеффа и ей становилось страшно. Он зашёл слишком далеко. Его надо было спасать. Но как?

Они оба были пленниками. Оказаться наедине с Джефом было невозможно. Даже на минуту. Рядом всегда был кто-нибудь из Наставников или Старцев. Они бдительно следили за каждым Учеником, не оставляя его ни на мгновение.

Особенно усердствовал Наставник Товий. Он был её воспитателем и учителем Священного Писания. Это был 45-летний толстяк с огромным животом и лоснящимся угреватым лицом. Ей казалось, что он постоянно потеет, его маленькие глазки жадно смотрели на неё. Когда он наклонялся к ней, чтобы показать в книге стих, Синди начинало мутить от его дурного запаха из его рта.

Она знала, почему он так смотрит на неё. Когда закончится Очищение, касаться её тела не будет запрещено, это уже не будет грехом. Она видела, что Товий остановил на ней свой выбор.

Синди с ужасом думала, что наступит ночь, когда её пошлют в комнату Товия. Его мокрый липкий рот будет прижиматься к её губам, эти жирные потные руки будут шарить по её телу. Задыхаясь от запаха пота и зловонного дыхания, она должна будет терпеть — с отвращением, но не сопротивляясь, ибо немыслимо, что Ученица посмела отвергнуть Наставника, почти Старца. Немыслимо, потому что каждый должен доставлять другим утешение и радость как молитвой, так и другими способами…

Синди скорее покончит с собой, чем допустит это. Но Товий уже теряет терпение, он даже готов сократить срок её Очищения.

Надо бежать! Бежать, но как?

Глава 4

Фрэнк Рид закончил свой рассказ. Он с надеждой глядел на Хейнса. Джо Хейнс, заместитель прокурора округа Санта-Барбара, был старым другом Рида ещё по университету. Хейнс покачал головой.

— С юридической точки зрения ты бессилен. Джеффу 18 лет, он совершеннолетний и может делать что хочет, не нуждаясь в твоём разрешении.

— Но ведь это безумие.

— На твой взгляд, да. А он так не считает. Он имеет право на отправление любого культа и на принадлежность к любой церкви. Это предусмотрено Первой поправкой к Конституции. Свобода вероисповедания.

— Но, черт побери, Джо, это же не законная церковь, это секта. Сборище фанатиков и мошенников.

— Я с тобой согласен, но многие придерживаются иного мнения.

— Они выманили у Джеффа все его деньги, разве это не мошенничество?

— Это ещё надо доказать. Джефф скажет, что это добровольное пожертвование.

— Но он же явно был под гипнозом. Может быть, даже под действием наркотиков…

— Успокойся, Фрэнк, успокойся…

— Неужели ты ничего не можешь сделать?

— Астарот находится в округе Лос-Анджелес. Это вне пределов моей юрисдикции. Конечно, я мог бы позвонить в Лос-Анджелес, но это бесполезно. Многие родители оказались в таком же положении, кое-кто создал организации для борьбы с сектами. Они действуют через суд, но секты пользуются значительной поддержкой. Чуть что, они обращаются в Конгресс, заявляя, что нарушаются их конституционные права. Ты не представляешь себе, какое сильное у них лобби в Вашингтоне. И поверь мне, никто не захочет с ними связываться. Даже официальные церкви не позволят себе конфликтовать с сектами…

— Джо, — перебил его Рид, — я всё понимаю. Но что мне делать? Кейт и я, мы оба любим его. Я не могу видеть, как эти мерзавцы лишают его разума. Кейт просто с ума сходит.

Хейнс помолчал. Он раскурил трубку и внимательно посмотрел на Рида:

— Есть один человек, который мог бы тебе помочь.

— Кто?

— Его зовут Гленнон. Джордж Гленнон. Писатель. Он знает об этой секте больше, чем кто-либо. Насколько мне известно, он пишет о ней книгу.

— Чем же он может помочь мне?

— Я и так сказал тебе слишком много. Если хоть что-то из нашего разговора просочится, у меня будут серьёзные неприятности.

Хейнс раскрыл блокнот, написал номер телефона на листке бумаги и дал его Риду.

— Всё, Фрэнк. Извини, у меня сегодня ещё уйма дел.

Глава 5

Два дня спустя Синди вызвали к Езекии. Старец объявил ей, что по отзыву её Наставника Товия, она достойно проходит Очищение и может работать во славу Господа, неся Слово Учителя заблудшим во грехе. Если она хорошо справится с этим, Очищение будет закончено.

Ей предстояло начать работу на следующее утро.

Теперь, наконец, она могла выйти за ворота Астарота, пусть не одна, пусть в сопровождении Наставников, но это реальная возможность убежать…

Автобус остановился около рынка. Наставник Эфраим, сидевший за рулём, повернулся к Ученикам.

— Что вы будете делать?

— Продавать! — прокричали в ответ возбуждённые Ученики, одеты на сей раз не в балахоны с капюшонами, а в одинаковые серо-синие рубашки с красными буквами ДГ, вышитыми под нагрудным карманом, и темно-синие брюки и юбки.

— Что вы будете продавать?

— Слово Учителя!

— Кто он?

— Посланник Господа!

— Господь любит вас, — сказал Эфраим. — А теперь ступайте, несите слово Учителя!

Самое ужасное, — подумала Синди, — что они действительно рвутся работать. Неважно, сами они пришли к этому или их запрограммировали, но они верят в то, что делают. Они гордятся этим.

Эфраим раскрыл дверь, и Ученики вышли из автобуса.