Сексуальный наркоман (ЛП)

После отпирания цепочки, он распахнул дверь. Его глаза расширились, и «Ох, бля», сорвалось с его губ до того, как он вцепился в дверной косяк и попытался захлопнуть дверь.

Ботинок со стальным носком врезался в косяк, и когда сильная рука с другой стороны распахнула дверь, Эван оказался лицом к лицу с Троем Спенсером.

– Разве так встречают старого друга?

Эван опустил руки и шагнул в сторону, когда брат Дженнифер, нет, блять, Рейган зашел внутрь.

– Друзья, да? – спросил Эван, насторожено разглядывая мужчину, которого не видел двадцать лет. – А это означает, что «я не собираюсь бить тебя по лицу»?

Трой остановился в конце небольшого коридора и посмотрел в его направлении.

– Не знаю, а ты заслуживаешь этого?

Эван захлопнул дверь и подошел к еще одному призраку своего прошлого. Он бы узнал Троя где угодно, по его темным, коротко стриженным волосам, которые выглядели почти так же, как и в начальной школе. Единственным отличием сейчас было то, какого размера стал этот парень. Он всегда был высоким, но черт, Эван не помнил, чтобы он был размером с кирпичный дом. Когда ему потребовалось несколько недель, чтобы по частям выяснять, кем являлась Рейган, быстрого взгляда на Троя хватило, чтобы нахлынули воспоминания.

– Не знаю. Ты уже говорил со своей сестрой? – спросил Эван.

– Вообще–то, я приехал прямо из дома Джей.

Джей. Знакомое прозвище эхом отражалось в его голове, это было еще одним напоминанием, что Рейган не та, за кого себя выдавала. Решив перестраховаться, в случае если это был случайный визит, Эван скользнул руками в карманы джинсов.

– И как Рейган? – он прошел мимо Троя на кухню, надеясь казаться безучастным, когда не ощущал ничего подобного. – Хочешь выпить?

– Нет, я… – Трой замолчал, когда раздался громкий стук по стене, и «Да. Да. Ох, блять, да» наполнили его квартиру. – Это то, о чем я думаю?

Эван открыл холодильник и посмотрел поверх плеча на своего старого друга.

– Если ты думаешь, что эту женщину трахают до смерти, тогда да, это именно то, о чем ты думаешь. Пиво?

Лицо Троя стало забавным, когда его глаза расширились, а челюсть упала на пол.

– Эм, нет, спасибо. Как вы, ребята, живете в городе? Клянусь, это место чертовски сводило бы меня с ума. Как насчет того, чтобы пойти выпить? Здесь есть где–нибудь поблизости счастливый час, а?

Эван захлопнул дверцу холодильника и пошел обратно туда, где все еще стоял Трой.

– Уверен, что не собираешься увезти меня куда–нибудь и надрать мою задницу?

– Ты продолжаешь задавать мне подобные вопросы, Роки, и я начинаю задумываться, что такое ты сделал, чтобы это заслужить. А сейчас, хочешь пойти выпить пива или нет?

А вот это, то имя, которое я не слышал долгое время. Конечно, если он поддается ностальгии, то не планирует зарезать меня в переулке. Эван схватил свои ключи с кухонного островка и пожал плечами.

– Почему, черт возьми, нет?

***

Шот виски и два пива спустя, плечи Эвана наконец–то расслабились. Они кружили вокруг серьезных тем, болтая вместо этого о последнем составе игроков Мэтс* (вердикт: еще один потерянный год), спорили о том, какой из альбомов Пинк Флойд лучше, и о семье Троя. (*Mets – профессиональная бейсбольная команда) Он женился на своей однокласснице, Вэнди, и заделал уже двоих детей. По какой–то причине, Эвана застало врасплох то, что они уже достаточно взрослые, чтобы, на самом деле, обзавестись собственными семьями. От странного чувства тоски в его желудке он сделал еще один глоток своего пива. Трой, казалось, был в правильном месте. Стабильная работа, жена, двое детей, и чертов белый забор.

И где я? Сижу в баре, одинокий, и задаюсь вопросом – собирается ли брат моей последней девушки нокаутировать меня в любую минуту? Но с другой стороны, по крайней мере, у меня есть постоянная работа, и я не хочу прижаться к официантке сзади и оттрахать ее у стены.

– Ты, должно быть, догадался уже, что я хочу поговорить с тобой о Джей.

Да неужели.

– Ты хочешь сказать, что проделал весь этот путь до города, не для того, чтоб поболтать со мной и вспомнить былые времена? Это причиняет боль, Трой. По–настоящему, ранит.

– Ну да, настолько больно, что ты даже не удосужился найти меня за двадцать лет.