Это была очень плохая идея. Она понимала это с той секунды, как он открыл рот и предложил это. Но вместо того, чтобы сказать нет, как следовало бы, она сделала так, как делала всегда, когда рядом был Эван Джеймс… она сдалась. И может быть малая ее часть хотела, чтобы он победил.
Но здесь не было никаких сомнений, что, хотя она всегда была ведущей, когда дело касалось мужчин, Эван глубоко залез ей под кожу. Было достаточно трудно пытаться не признавать этого перед самой собой, но невероятно тяжелее стало не показывать это
До сих пор ей даже не приходило в голову, что они идут в бар. Для того чтобы встретиться с другими людьми. Не друг с другом.
Что конечно не было чем–то особенным. Правда. Не было так, будто они не
Верно.
Когда они приблизились к бару, она взбила волосы и затем поправила грудь, чтобы та была приподнята особым способом. Номеро–получающим способом.
Такси остановилось перед баром, и Рейган протянула двадцатку, перед тем как толкнуть дверь и открыть свой зонт. Она ступила на тротуар и оглядела толпу под тентом. Не заняло много времени, чтобы найти плотно сидящие брюки на идеальной заднице, талию, очерченную сшитой на заказ рубахой и широкие плечи, стиснутые пиджаком. Прошли недели с тех пор, как она впивалась в них ногтями? Потом он повернулся к ней.
– Блонди, – позвал он и помахал рукой.
Она побежала от дождя и опустила зонт, когда приблизилась к нему. Его глаза автоматически сфокусировались на ее приподнятой груди, и первая мысль, которая пробежала у нее в голове, была:
– Я не был уверен, что ты окажешься храброй для такой погоды. Думал, буду кавалером без дамы сегодня.
Встряхивая зонт, Рейган подняла свои глаза к нему и позволила губам изогнуться в маленькую озорную улыбочку.
– Умоляю тебя, я неотразима, когда мокрая.
Глаза Эвана вспыхнули, когда он, казалось, прикусил язык.
– Уже достаешь большую пушку, я вижу.
– О нет, сладкий, я еще даже не начинала. Я приберегу свой арсенал для мужчин, которые будут считаться в споре.
Эван склонил голову, но не выглядел обиженным, когда его губы дернулись в небольшой улыбке.
– Представляю, как все будет.
– Правда?
– Да. Ты будешь как сексуальная кошка, а я застряну, спрашивая о чувствах и прочем дерьме.
Когда они подошли к двери, и Эван протянул руку, чтобы открыть ее, Рейган остановилась и посмотрела на него.
– У тебя
Он наклонился так, что его рот был у ее уха и прошептал:
– У меня сейчас очень сильное чувство.
Желудок Рейган подпрыгнул, и она проигнорировала желание ответить флиртом на флирт мужчине, который ухмылялся ей, прежде чем потрепать его по руке.
– Ну, тебе следует сказать это первой же молодой леди, к которой ты сядешь.
– Если она леди, я думаю, она не оценит это отдельное чувство.
– Тогда почему я оценила?
Проходя мимо него, она почувствовала его руку на бедре через плотный материал ее платья. Ей не нужны были глаза на затылке, чтобы знать, что он пялился на ее задницу.
– Это делает тебя охрененно опасной.
Остановившись перед столом, полным наклеек и черных маркеров, она страстно взглянула на него и подняла наклейку. Она нацарапала его имя и отклеила заднюю часть, прижимая ее к его груди. Затем она повторила движение, скрестила их взгляды и прижала наклейку к своей груди, прежде чем пригладить ее… медленно.
– Игра началась, мистер Джеймс.
Она отвернулась от его внимательного взгляда, оглядывая комнату и замечая мужчин в одной стороне комнаты, а женщин – в другой.
– Похоже, мы должны разделиться. Не забудь спросить о том, сколько детей они хотят иметь и как их свадьба выглядит в их мечтах. Женщины любят такое.
– Не могу дождаться. А каков ваш план, мисс Спенсер?
Рейган повернулась и озорно улыбнулась через плечо.
– Не стесняйся наблюдать.
И с этим, она присоединилась к женщинам в правой части комнаты и краем глаза проследила, как Эван вошел в толпу к мужчинам – в левой. Потом она поняла, что даже не заметила, как выглядел какой–либо из мужчин, поэтому посмотрела в глаза каждому, пока разглядывала их. Эван, казалось, уже подружился, общаясь со своими конкурентами у бара. Высокомерный засранец.
Оглядываясь вокруг, она заметила смесь женщин, от ранних двадцати до, как она предположила, поздних пятидесяти, и все они безукоризненно ругали дождь.