Секси дед или Ищу свою бабулю

Сам не понял, как это произошло. Самопроизвольно. А может, это просто желание увидеть на что способна чопорная мадемуазель, когда какой-то зек сантехник обесчестил ее донельзя белоснежную рубашку. Стоило только взглянуть на лицо Елены, как стало плевать на последствия. Кайф. Она совершенно точно возмущена. Ее вздымающиеся крылья носа передают мне пламенный привет, голубые глаза готовы выкатиться из орбит, а грудь из-за глубокого дыхания так и норовит вырваться из рубашки. Если Елена, мать ее Петровна, сейчас еще и матюгнется, то я прям тут же кончу. Однако, спустя несколько секунд непрерывного танца крыльев ее носа, я понял, что на это она тупо не способна. Она просто потеряла дар речи. Схватив со стола салфетку, резко приподнимаюсь с сиденья.

– Бога ради, Елена Петровна, прости, – наигранно взволнованно произношу я, усаживаясь рядом с ней. – Я сейчас все исправлю, – тяну руку к блузке опешившей Лены. Сам не знаю, что планировал сделать. Убрать кусок фольги само собой. А вот откровенно тереть пальцами уже без салфетки ее блузку, в реале тупо трогать ее грудь, как бы – нет. Ключевое – «как бы». Одно могу сказать точно – у Петровны лифчик без поролона, скорее всего кружевной. И грудь имеется, несмотря на худощавое, с виду, телосложение.

– Что вы делаете? – наконец первая произносит Елена.

– Натираю, – ляпнул первое, что пришло на ум. Собственно, все так и есть – я тру ее грудь.

– А что вы натираете?

– Я свою слюну затираю, – спокойно произношу я, пристально наблюдая за выражением ее лица.

– Я не лампа Алладина, из меня Джин не выйдет, – еле сдерживаясь, произносит она.

– Я в курсе, – как болван произношу я, не отводя взгляд от ее лица. Да, голубые глазища у нее охренеть какие красивые. Это, как ни странно, первое, что я в ней приметил, хотя никогда в жизни, в принципе, не обращал внимания на такую чушь. Да я даже не знаю какого цвета глаза у бывшей жены, хотя провел с ней бок о бок пять лет. Из раздумий меня вырывает хлесткий и очень болезненный удар Лены по моей руке.

– Это как бы мой рабочий инструмент, Елена Петровна. Я попрошу быть аккуратнее, – убираю руку, изображая страдальческую гримасу.

– Я тоже. Статья сто тридцать три УК РФ, знаете о такой? Понуждение лица к половому сношению или совершению иных действий сексуального характера.

– Побойся Бога, Елена, какие еще половые сношения. Я всего лишь тер твою блузку.

– Такие действия, согласно сто тридцать третьей статье, наказываются штрафом в размере до ста двадцати тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до одного года, либо обязательными работами на срок до четырехсот восьмидесяти часов, либо исправительными работами на срок до двух лет, либо принудительными работами на срок до одного года, либо лишением свободы на тот же срок, – на одном дыхании произнесла эта зануда. – Оно вам надо, Владимир или просто Вова?

– Ты адвокат, что ли, мать твою?

– Я – организатор праздников, – охренеть. Вот тебе и нежданчик.

– В рот мне ноги… Я думал ты регистраторша в поликлинике или проверяльщица с Роспотребнадзора. Ну на крайняк, комендантша в общаге, но организатор праздников… Наверное, «веселые» пирушки у людей. Без алкашки поди и ты над отдыхающими как Гитлер. Только без усов.

– Если бы моих клиентов не устраивала моя работа, они бы не обращались ко мне повторно и не рекомендовали мои услуги своим знакомым. Вы не только нарушаете границы моего личного пространства, но и социальную дистанцию, отсядьте от меня сейчас же.

– Не волнуйся, у меня есть QR-код.

– Рада за вас. Вернитесь на свое место, Владимир. И давайте договоримся, на этом наше с вами вынужденное общение должно завершиться.

– Так не пойдет, Елена Петровна. Нам надо налаживать контакт. Все-таки больше суток вместе ехать.

– А вас не смущает, что в данную минуту вы полуголый?!

– Нет. Как я могу стесняться и смущаться такого красивого тела как у меня? Я им горжусь.

– Вы сидите на моем сиденье в нижнем белье неизвестного происхождения.

– В смысле неизвестного? Очень даже известного. Мои трусы от знаменитого Кевина Кляйна. Из Китая, само собой разумеется, – ну вот на хрена я это делаю?

– Я не сомневалась, что оттуда, – сучка. –  Так, вам для справки, правильно – Кельвин Кляйн. Хотя, конечно, из Китая как раз Кевин, – иронично добавляет она, сложив руки на груди. – И все-таки, будьте так добры, отсядьте от меня и вытрите, пожалуйста, после себя сиденье. Я не знаю какой свежести ваше нижнее белье.

– Позавчерашнее. Подойдет?

– Для вас в самый раз, а я люблю посвежее, – парирует в ответ.

И все-таки она та еще сучка. Во мне вдруг возникло дикое желание от души взъерошить ее идеально убранные в строгую прическу волосы. Так, чтобы пыхтела вовсю от злости. И повалить на это самое нестерильное сиденье. Видимо, мое выражение лица стало очень говорящим, потому что я узрел на лице Елены смену реакций. И вместо торжества на нем заиграл самый что ни на есть испуг.

– Можете не протирать сиденье, я пошутила.

– Ссышь?