Читаем Секс и ранг полностью

Смещение в сторону интеллекта или силы – это тоже вариация. Прогресс от обезьяны к человеку показывает, что отбор шел в первую очередь по интеллекту. Вариация «повышенный интеллект» постоянно, много раз становилась нормой. Физической силой на этом переходе пришлось пожертвовать. Наблюдения за шимпанзе это подтверждают: альфами и бетами становятся не самые сильные самцы, а самые интеллектуальные. Но при этом достаточно сильные. Особи повышенных размеров обычно не интеллектуальны. Точно так же, как и у людей.

3.10.

Человек может заниматься или легкой атлетикой, или тяжелой. Что–нибудь одно на выбор. Человек со средними параметрами не достигнет успеха ни в легкой атлетике, ни в тяжелой. Подобная ситуация складывается с интеллектом и силой. Да, должны присутствовать и первое, и второе. Но если одно приближается к максимуму, второе всегда снижается. Объясняется подобная ситуация тем, что один ген может выполнять одну из двух функций, например, переключая цвет глаз с зеленого на карий. Но оба цвета в одном глазу быть не могут. И в результате эволюции с тем, как какие–то качества приобретаются, другие утрачиваются. Так был, например, потерян хвост. Хотя вещь в хозяйстве весьма полезная. И именно так человек оказался слабее шимпанзе.

3.11.

Признаки исчезают в результате рекомбинации. Не потому, что признаки настолько лишние и энергозатратные, а потому, что их генетический материал и их средства поддержания перекидываются на другие признаки. У человека обязательно должны быть какие–то полезные свойства, сделанные из столь полезной вещи, как хвост.

В муравейнике есть разные типы муравьев, которые выполняют разные функции. Люди – это рекомбинанты, как и муравьи. Различные типы людей в группе дополняют друг друга и при взаимодействии делают группу эффективной. Одни вариации могут исключать другие. Это и называется рекомбинацией.

4. Инстинкты, программы, поведения

Термины: комплексы

Ранее говорилось, что правила и нормы – это поведения. Инстинкты – это программы. Программы требуют выполнения «идеальных» поведений. Самоконтроль и интеллект изменяют или корректируют «идеальные» поведения. Программа плюс ситуация равно «реальное поведение». Можно построить следующую цепочку: правила и нормы должны соответствовать тем поведениям, которые предопределены инстинктами. Тогда точное соответствие работы всех элементов создаст среду, максимально благоприятную для соответствия популяции ЭМ.

4. 2.

Среда предопределяет правила отбора

Правила отбора предопределяют инстинкты через отбраковку

Инстинкты предопределяют программы

Программы предопределяют поведения

Поведения предопределяют, какой быть социальной среде.

Таких цепочек можно написать множество, и все они будут верны. На ЭМ их тоже множество, и они в свою очередь формируют магистраль по системе обратной связи. Они связывают ЭМ в единое целое. Начал и концов в таких системах связей нет. Курица и яйцо. Хотя в начале были среда и яйцо… но это слишком далеко.

4. 3.

Отношения, в том числе мужчина–женщина – это тоже элемент среды. Среда когда–то сформировала под себя отношения. И отношения предназначены для работы в конкретной среде. Программы как термин могут показаться лишними… но инстинкт стремления к доминированию – это несколько больше, чем инстинкт. Инстинкт – он традиционно простой. А этот инстинкт состоит из нескольких инстинктов и работает в зависимости от нескольких инстинктов. Поэтому при рассмотрении социальных отношений термин «программы» предпочтительнее. Не нужно будет разбираться с многочисленными инстинктами, многие из которых еще не известны. Программа – это набор инстинктов.

4. 4.

Программы нацелены на продолжение жизни. В частности на выживание группы в мире конкурирующих групп. Их действие привязано к среде. Программы могут работать относительно правильно, но они не будут работать с правильным результатом, если они выполняются в иной среде. В этом плане программы человека очень похожи на компьютерные, которые испытывают проблемы с версиями операционной среды; бывает, что работают, но со сбоями, бывает, что вообще не работают.

4. 5.

Программы могут включаться с возрастом, программы могут запускаться другими программами в зависимости от выполнения или невыполнения, программы могут запускаться при виде какого–либо прописанного опять–таки на программном уровне образа или при ощущении какого–либо состояния. Поведения человека, соответственно, и программы, коррелируют с гормональным фоном. Когда органы человека растут, гормональный фон меняется. Эти изменения, скорее всего, и запускают работу основных программ, например, борьбы за доминирование или перехода в чужой род.

4. 6.

Программы неуправляемы. Человек не может заставить себя кого–то полюбить. Подсознанием фактически нельзя управлять. Подсознание – а программы относятся к области подсознания — можно только подавлять, его нельзя иначе контролировать.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука