Секреты «Утраченного символа»

Что касается «Славы» и «Исповедания», то ситуация с ними несколько сложнее. К ним вполне мог приложить свою руку тот же Андреэ, хотя действовал он, по всей видимости, не один. Ко времени их написания (примерно 1608–1610 годы) Андреэ был членом кружка христианских герметистов, объединившихся вокруг Тобиаса Гесса (1568–1614), врача парацельсовского направления. Известно (опять-таки из сочинений Андреэ), что Гесс написал по крайней мере часть «Исповедания». Два манифеста вполне могли стать плодом коллективного авторства, что для того времени было обычным явлением.

Цель публикации этих манифестов стала предметом различных споров и спекуляций, но одна важная их деталь привлекла (и до сих пор привлекает) на удивление мало внимания. Следует заметить, что первый манифест, «Слава братства», опубликован не отдельно, а вместе с переводом итальянского памфлета. (Сам перевод сделан Кристофом Безольдом, еще одним представителем тюбингенского кружка герметистов и близким другом Андреэ.) «Всеобщая реформа» — образец едкой мифологической сатиры, посвященной планам общественных реформ; за ней следует сам манифест, помимо всего прочего предлагающий столь же мифологическую схему общественных реформ. Трудно не заметить, что вся история с этими памфлетами была задумана как одна большая шутка.

По крайней мере, таково было мнение самого Андреэ. Сочинения, повествующие о Розенкрейцере, он называл не иначе как ludibrium, что означает «шутка», «комедия», «игра» или даже «розыгрыш». В своем сочинении «Христианская мифология» ( Mythologiae Christiana, 1618) он делает любопытное замечание о «комедии», в ходе которой произошла «полная смена актеров». Вполне вероятно, случилось следующее. То, что начиналось как шутка в кругу близких друзей, вскоре после первой публикации вышло из-под их контроля. Забавный и хитрый розыгрыш, вполне соответствующий духу того времени, превратился в нечто гораздо более серьезное. Авторы, не имевшие никакого отношения к изначальному кругу единомышленников, принялись заимствовать символы и легенды розенкрейцеров для своих лютеранских проповедей, алхимических и магических трактатов или пророчеств о грядущем конце света.

У легенды о Розенкрейцере, по всей видимости, был еще и политический аспект, имевший довольно печальные последствия. В то время, когда были написаны эти манифесты, в немецких землях велись сложные политические интриги вокруг фигуры Фридриха V, курфюрста Пфальцского. Фридрих считался одним из ведущих протестантских монархов. Рудольф II, король Богемии и император Священной Римской империи, отрекся от престола, а его преемник Матвей скончался пять лет спустя. Поскольку король Богемии был выборным, а не наследственным титулом, советники и сторонники Фридриха включились в борьбу за власть, надеясь в конечном итоге возвести своего ставленника и на пост императора. В 1619 году Фридрих взошел на трон Богемии, но его войска и войска его союзников были разбиты католиками в битве при Белой Горе в 1620 году. Через год был захвачен и Пфальц, а Фридрих отправился в изгнание и остаток жизни провел в Нидерландах.

Во время правления Фридриха курфюршество Рейнский Пфальц стало сосредоточением не только лютеранства, но и герметизма с алхимией. На его территории выходили многочисленные памфлеты, поддерживающие лютеранство и порицающие династию Габсбургов, оплот католицизма. Написанные в герметическом ключе розенкрейцерские манифесты представляют собой один из примеров подобной литературы. Последующая за поражением Фридриха Тридцатилетняя война положила конец оккультному возрождению в Германии, и все движения, что были связаны с розенкрейцерскими манифестами, сошли с общественной сцены. Только в Англии и в Скандинавских странах, где католическая церковь потеряла свою власть за несколько десятилетий до этого, продолжали выходить сочинения авторов, претендующих на свою связь с розенкрейцерством. Но даже и там это движение (если оно действительно существовало) сошло на нет к концу XVII века.

Возрождению легенд об ордене розенкрейцеров в следующем столетии способствовало масонство, обретшее популярность в Англии во втором десятилетии XVIII века и распространившееся по всей Европе в течение последующих десятилетий. Когда масоны стали добавлять дополнительные градусы посвящения к традиционным степеням ученика, подмастерья и мастера-каменщика, в поисках образов и символов они обращались практически ко всем культам, сектам и тайным обществам прошлого, и розенкрейцерский орден не стал исключением. Результатом стало появление многочисленных масонско-розенкрейцерских орденов с XVIII века вплоть до наших дней. См. Масонство.