Секреты гоблинов

Томас снял маску и печально поглядел на бывших зрителей.

— Представление закончено, я боюсь, — сказал он остальной труппе. — Лучше бы поднять якорь, пока толпа не оправилась немного и не решила зарезать нас и утопить.

За сцену вошла Семела:

— Отправимся вверх по течению, Нонни.

Клок и Эсса отвязали швартовы, державшие плот с фургоном у мола. Нонни связала несколько кусков провода и пружин, продела в них четыре винта и привязала всю конструкцию к задней части плота. Винты стали вращаться и потянули плот с фургоном вверх по течению, прочь от мола. Они прошли под мостом Скрипачей и места, откуда Роуни всегда кидал камешки, где Роуэн научил его кидать камешки матери. Он ощупал камешек в своем единственном кармане, тот, что Семела дала ему на поле мертвых, тот, что был приветом от Роуэна. Он подумал о том, чтобы кинуть его в воду, чтобы поприветствовать мать, которой он не помнил. Вместо этого он оставил камешек в кармане.

Гвалт и вопли Плавучего рынка затихли вдали. Роуни увидел Щетинку-болвашку, стоявшего немного в стороне от толпы. С ним стояла Вэсс.

— Все из-за меня, — сказал он. — Представление было проклято из-за меня.

Семела встала рядом с ним:

— Это было предназначено для нас обоих, — сказала она тоном, который должен был быть утешающим. — Эти проклятия были направлены на нас с тобой.

Картина VII

Плот с фургоном плыл против течения. Роуни сидел на краю крыши, свесив вниз ноги, и смотрел, как мимо проплывает река. Город уже исчез из виду. Мост Скрипачей скрылся за излучиной. Роуни не помнил никаких других мест, кроме Зомбея, а теперь он и его не видел.

Нонни стояла сзади и рулила плотом, касаясь своей гребной конструкции шестом.

Клок и Эсса сидели около Роуни с удочками. Они пока ничего не поймали. Механизм Нонни отпугивал всю рыбу.

Семела сидела спереди, на козлах. С ней сидел Томас, невидимый под низко сдвинутой огромной черной шляпой. Роуни не думал, что старый гоблин мог видеть что-то, кроме внутренностей своей шляпы, но тот внезапно показал вперед своей тростью и стал указывать направление:

— Впереди скалы! Нонни, осторожно поверни направо. Иначе мы разобьемся, затонем и вернем лицо реки к нему домой, на речное дно. Тогда ничто не сможет запретить наводнению перевернуть вверх дном весь Зомбей. Если честно, это идеально подходит моему настроению, так что вперед, рули прямо на скалы, если тебе это по вкусу.

Нонни обогнула скалы.

— О чем это он? — прошептал Роуни.

— Грядут наводнения, — сказала Эсса. — Ну, то есть, наводнения всегда грядут, но сейчас они действительно надвигаются. Послушай. Я уверена, что ты услышишь.

Роуни прислушался к реке. Он слышал ее каждый день под слоем остальных звуков. Он знал ее голос — и его тембр изменился. Река текла, и ее голос звучал низко и сердито.

— Вот, — сказала Эсса. — Ты заметил.

— Может быть, в этом месте она всегда так звучит, — сказал Роуни.

— Не-а, — сказала Эсса. — Такие звуки она обычно издает перед тем, как ревущие потоки воды поднимаются и затапливают все. Нужно было, наверно, предупредить побольше народу в доках. У нас было мало времени до того, как наше представление пошло коту под хвост, но я собиралась сказать нескольким шкиперам, чтобы они отправили команду и груз на берег и в холмы. Даже совсем слабое наводнение учинит в доках переполох, а то, что ожидается, совсем не слабое.

— Я уже сказала тем капитанам, что внемлют предупреждениям Тэмлинов, — сказала Семела с козел. — Они разнесут вести. Но, может статься, мы еще сможем говорить от лица города и таким образом спасти Зомбей от наводнения.

— Я не расположен рассчитывать на наш успех, — сказал из-под шляпы Томас. — Впереди снова скалы, Нонни. Можешь в них врезаться, если хочешь. Если нет, рули к порту.

Нонни повернула к порту.

Этот разговор был не очень-то понятен Роуни, но он не заботился задавать уточняющие вопросы. Он чувствовал, что окружен всеобщим горем, и жалел, что у него нет его собственной черной шляпы, чтобы натянуть ее на лицо.

Башка прокляла труппу и все их начинания. Болвашки последуют за ними, куда бы они ни направлялись. Горящие птицы будут с воплями лететь на них, пока сцена и фургон не загорятся и не спалят их всех… Если, конечно, река все не затопит, прежде чем башке удастся их сжечь. Надвигается что-то нехорошее, вода ли то, огонь ли, а то и все сразу.

Семела показала куда-то на южной стороне оврага:

— Там, — сказала она. — Мы направляемся туда, да.

Нонни повернула туда, куда показывала Семела. Она швырнула абордажный крюк, зацепила им три корня на берегу и потянула плот к берегу. Потом она остановила гребущий механизм и залезла в фургон. Привязанный плот поплыл по течению.

Роуни огляделся. Место не казалось каким-то особенным.

— Почему именно здесь? — спросил он.

— Эта наша подъемная точка, — сказала Эсса. — Нам нужно выбраться на улицы и направиться обратно в город.

Роуни глянул наверх. Овраг был крутым и очень высоким. Не похоже было, что туда можно забраться:

— Мы должны туда залезть?