Секреты Достоевского. Чтение против течения

1. Будучи, очевидно, в курсе разлагающего влияния сентиментальной литературы на нравственность юных девиц, он посылает Вареньке книги сомнительного нравственного содержания и предлагает ей прочитать выписанные им оттуда эротические отрывки. Поскольку он читал дневниковые записи Вареньки о влиянии, подобном мощному афродизиаку, которое оказали на нее книги Покровского, Девушкин не может избежать обвинений в аморальных намерениях (письмо от 26 июня).

2. Он тратит деньги на легкомысленные подарки для нее, внушая ей тем самым чувство вины и вынуждая считать себя ему обязанной. Даря конфеты, он предлагает ей есть их во время чтения (романтических – и, видимо, эротических – романов), причем советует не грызть их, а сосать и при этом вспоминать о нем (также письмо от 26 июня).

3. Когда Варенька получает предложение поступить в гувернантки, он страстно убеждает ее отказаться, фактически лишая ее честного способа выйти из того затруднительного положения, в котором она находится. Это, кстати, вдвойне знаменательно, если вспомнить сходство этого эпизода с идиосинкратическим отказом молодого Покровского взяться за честную работу учителя – что обрекает его на бедность и, как можно предположить, смерть (письмо от 28 июня).

4. Девушкин угрожает Вареньке броситься в Неву, если она его оставит, и жестоко манипулирует ее самыми дорогими воспоминаниями, подставляя образ собственного тела в гробу в ее воспоминания о похоронах Покровского, – лишь бы вынудить ее остаться с ним. В этом случае вновь неряшливая и оборванная одежда Девушкина, вызывающая ассоциации со стыдом и преступным желанием, оказывается связана с его попытками сблизиться с Варенькой. Чтобы спасти ее от необходимости поступить в гувернантки, он готов выйти на улицу неприлично одетым:

В люди идти? – никогда! Нет, нет и нет! Да и что это вам думается такое, что это находит на вас? Да еще и на выезд! Да нет же, маточка, не позволю, вооружаюсь всеми силами против такого намерения. Мой фрак старый продам и в одной рубашке стану ходить по улицам, а уж вы у нас нуждаться не будете [Достоевский 1972а: 56].

То, что предлагаемую Вареньке должность Девушкин называет «в люди идти», то есть буквально «оказаться среди людей», имеет огромное значение, учитывая, что сам он живет уединенно и мало общается с себе подобными (письма от 28 июня и 1 июля).

5. Он уходит в запой, во время которого его попытки урезонить одного из «поклонников» Вареньки, офицера, привлекают внимание к ее положению и еще больше компрометируют ее, поскольку порождают слух, будто он находится с ней в любовной связи (письмо от 27 июня).

6. Выронив по рассеянности из кармана черновик одного из своих писем, который затем читают вслух на одном из собраний у Ратазяева, Девушкин обнаруживает свою тайную страсть перед окружающими. Выдав свою тайну, Девушкин окончательно губит репутацию Вареньки (письмо от 11 августа). Она сама заявляет об этом без обиняков: «<…> вы еще не знаете, что я из-за вас терплю! Мне по нашей лестнице и пройти нельзя: все на меня смотрят, пальцем на меня указывают и такие страшные вещи говорят; да, прямо говорят, что связалась я с пьяницей» [Достоевский 1972а: 80].

Слова Девушкина преисполнены нежных чувств, но его поступки лишь усугубляют несчастья Вареньки и ставят ее в еще более опасное положение. Поэтому, когда в конце романа Быков делает ей предложение, читатели вполне могут порадоваться ее везению, а не осуждать ее за выбор, основанный на холодном расчете – с нашей романтической точки зрения. Решив выйти замуж за Быкова, она обрекает себя на физическую и половую жизнь вне литературы. Ее переписка с Макаром Девушкиным не может продолжиться, поскольку ее выбор подразумевает отречение от сентиментальных идеалов, которые питали их письма. Она должна оставить все это, как и все книги, позади. Хотя анализ феминистических истолкований концовки «Бедных людей» выходит за рамки настоящего исследования, выбор Вареньки, по-видимому, подтверждает предположение Лэкэна, согласно которому «женщина не может войти в мир символов и языка» [Andrew 1998: 180]. Красноречивая деталь – Варенька считает свое решение подчинением Божьей воле: «Знает бог, буду ли я счастлива, в его святой, неисповедимой власти судьбы мои, но я решилась. <…> Что будет, то будет; как бог пошлет!..» [Достоевский 1972а: 101]. Между тем Девушкин, представляющий собой нематериальные ценности и идеалы, остается в нематериальном мире, мире письма и книг[17]. Неудивительно, что читатели, сами совращенные с пути истинного увлекательностью и опасностями романтического сюжета, отказались замечать эту печальную истину.