Секретный модуль

Слушая генерала, выполняю простейшие математические действия. В рабочей смене было шесть человек, и шестеро ушло на глубину в тот роковой день. Двенадцать. Трое из двенадцати через полчаса поднялись. Внизу осталось девять. Один напал на нас недалеко от шлюза, а четверо лежат рядком у овального стола центрального модуля. Стало быть, мне и моим ребятам предстоит найти четверых.

– Сергей Сергеевич, есть еще одна деталь.

– Слушаю, – с готовностью откликается он.

– В шлюзовой сфере находится кое-какое снаряжение: акваланги, фонари… В том числе имеются два ложемента для подводных буксировщиков.

– Так-так-так, – оживляется он, – и что?

– Один аппарат для буксировки в наличии, а второй ложемент пуст.

– Пуст?… – тянется он к телефонному аппарату внутренней связи. – А может быть, второго и не было. Мало ли что…

Коротко переговорив с кем-то из пловцов-охранников, Горчаков кладет трубку, откидывается на спинку кресла и задумчиво смотрит в одну точку… Очнувшись, допивает остывший чай и шепчет:

– Плохо. Очень плохо.

– Что плохо, Сергей Сергеевич?

– Буксировщиков было ровно два, – нервно покусывает он тонкие губы. – Ими пользовались ученые, когда образцы для исследований предстояло взять на некотором отдалении от лаборатории. Первым аппаратом управлял ученый, вторым – сопровождающий его пловец-охранник. Вот такие дела…

Молчу, ибо успокоить старика нечем.

– Когда сможешь пойти вниз? – вновь берет он пачку сигарет.

– Через полчаса.

– Да, Женя, надо поторопиться, ибо дело принимает серьезный оборот. Ты меня понимаешь?

Киваю.

– Чего ж тут сложного? Если одного буксировщика нет, значит, кто-то им воспользовался и свалил подальше от подводной лаборатории. И свалил наверняка не с пустыми руками.

– К сожалению, ты прав. И поэтому я сейчас же свяжусь с местным управлением ФСБ. А ты готовь ребят к погружению. Да, и не забудь взять на глубину Реброву.

– Реброву?! Зачем нам этот «прицеп»?

– Ты, видимо, забыл о двух вещах.

Сразу о двух? Интересно…

Пробормотав себе под нос пару сентенций по поводу моей худой памяти, Сергей Сергеевич напоминает:

– Во-первых, войдя в лабораторию, необходимо проверить воздух на предмет содержания «Тайфуна». И сделать это надлежит специалисту. Верно?

Согласен. Такая предосторожность не помешает.

– Во-вторых, дверь в модуль ^15 закрыта на замок.

Ах да! Там же этот чертов биометрический замок со специальным сенсором, распознающим уникальные признаки определенных лиц. Кажется, босс назвал их «папиллярными узорами пальцев»…

* * *

«Прицепы» – это люди, не имеющие прямого отношения к профессии боевого пловца. Многих за историю «Фрегата» цепляли ко мне и моим ребятам: фотографов и операторов, брюхатых чиновников и их детишек – любителей экстрима, инженеров подводных сооружений и ученых. Бывало, так намучаешься с «довеском», что начинаешь считать минуты до возвращения на поверхность. Нянчишь его, оберегаешь, а в итоге риску подвергается дело, ради которого идешь на глубину. Ведь как минимум одна пара выпадает из общей обоймы.

Реброва же оказалась молодцом и довольно быстро развеяла наши опасения. Появившись после моего звонка на ютовой площадке, она спокойно обрядилась в гидрокостюм, обвесилась снаряжением. Пройдя контроль и подхватив герметичную сумку с газоанализатором, уверенно сошла по шаткому трапу, усевшись на край «террасы», приладила к ногам ласты. И, дождавшись команды, бесстрашно спрыгнула в воду.

«Неплохо, – подумал я, держась на всякий случай рядом. – Впрочем, чему удивляться? Каждый сотрудник лаборатории раз или два в месяц совершает путешествие на глубину. При таком раскладе любой начинающий дайвер через год-полтора поневоле станет профессионалом…»

Все идет по плану – мы медленно опускаемся к байкальскому дну. В группе, помимо появления новичка, есть еще одно изменение: вместо раненого Фурцева моим напарником временно стал Володя Маринин – молодой старший лейтенант, попавший во «Фрегат» около года назад. Георгий Устюжанин – его постоянный первый номер – тоже яростно просился на глубину, но я сказал:

– Жора, наш шеф в критические дни доверяет только тебе и мне. Только мы с тобой способны убедить его сделать что-то или наоборот – чего-то не делать. Так или нет?

Товарищ кивнул. А чем он возразил бы, если я говорил общеизвестные вещи?

– Поэтому ты нужен мне здесь – на палубе, возле станции связи. Только через тебя мы при случае имеем возможность заставить Горчакова принять верное решение.

И он согласился. А мы отправились вниз…

Двадцать пять метров. Короткая команда, и Жук с Савченко остаются дежурить на промежуточной глубине. Остальные плавно двигаются вниз, шаря желтыми лучами по мраку в поисках куполов «Ангара»…

Глубина тридцать пять. Сквозь сине-зеленое марево постепенно проступают очертания куполов, а вокруг шлюза проявляется полумесяц освещенного прожекторами пространства.

Сорок пять метров. Мы перед маленькой сферой шлюза.

– Ротонда, ответь Скату!

Георгий не дремлет:

– Скат, я – Ротонда! Как обстановка?

– Все в норме, мы на месте. Одна пара остается снаружи, я готовлюсь к входу.

– Понял. Первый просит почаще выходить на связь.