Секретный модуль

В несколько прыжков Лысый преодолел неширокий двор, ворвался в здание и, выхватив пистолет, притормозил посреди холла. Слева по коридору торопливо шли люди в белых халатах; справа открывались двери…

– Стоять, суки! – выстрелил он для острастки в потолок. – Все по норам и сидеть полчаса – не дергаться!

Взлетев на второй этаж, бандит безошибочно определил направление – пронзительные крики неслись из правого крыла.

– Здесь, – остановился он у двери с табличкой: «Лаборатория ^12».

Увиденное за дверью повергло его в шок.

Слева у стены в луже крови лежал незнакомый худощавый мужчина с красным месивом вместо лица. Над ним бесновалась перепачканная в крови девчонка лет семи-восьми: ревела, тормошила, пыталась поднять мужчину…

А под окном с разбитыми стеклами главарь банды убивал Барсукова. Именно убивал: прижав одной рукой голову к решетке, другой наносил ужасающие удары и вырывал из тела куски мяса.

Глава первая

Российская Федерация, Белое море. Наше время

Чего всегда не хватает любым спасателям, так это времени. В особенности, если трагедия случается под водой. Это такая же аксиома, как и то, что качественный офисный стол обязан выдерживать двоих.

Тревога зачастую звучит не тотчас после аварии, а спустя несколько часов: пока сигнал бедствия дойдет до спасательных служб, пока выяснится его источник, координаты… Поэтому после тревоги дорога каждая минута.

Итак, сигнал получен, место известно, и дежурные силы отряда боевых пловцов «Фрегат-22» поднимаются на борт специального самолета «Ил-76МДПС». Где-то в акватории Белого моря терпит бедствие российская подводная лодка, и нам поставлена задача выдернуть из холодных объятий смерти уцелевших моряков.

Трое моих ребят занимают места в спасательном катере «Гагара», остальные устраиваются на откидных сиденьях – до точки десантирования лететь более часа. На лицах сосредоточенность и спокойная уверенность. Основная специализация пловцов из моего отряда несколько иная, но в спасательных операциях нам приходится участвовать по несколько раз в год. Так что дело знакомое.

Аппарель поднята, двигатели выходят на повышенный режим работы. Самолет катится, выруливая на ВПП, разгоняется и плавно отрывается от бетона. Мы в воздухе – набираем высоту и скорость. Скорость в данном случае – наиважнейший элемент.

Оглядываю своих орлов. Все серьезны и собраны; движения экономны и немного смешны из-за нашей одежки. В северном полушарии сейчас в разгаре лето – температура воды в Норвежском море держится на уровне плюс одиннадцати градусов. Увы, это максимум, на который способны расщедриться тамошние широты. Неподготовленный человек без соответствующего снаряжения продержится час-полтора; подготовленный протянет немногим дольше. Исходя из данной арифметики, мы утеплились по максимуму: вначале натянули специальное тонкое бельишко, сшитое швами наружу; поверх него надели толстое шерстяное белье. А затем замуровали себя в многослойные гидрокомбинезоны мембранного типа, что гарантирует полное неудобство в полете и относительный комфорт под водой.

Прикрываю веки под ровное шипение турбин и расслабляюсь, ибо впереди нас ждет тяжелая работа…

Я – Черенков Евгений Арнольдович. По отцу – русский, по матери – украинец и немного белорус. Короче говоря, чистокровный славянин ростом под два метра и весом чуть более центнера. Недавно мне исполнилось тридцать шесть, но я до сих пор отлично выдерживаю тяжелейшие психофизические нагрузки боевого пловца. Много лет ношу погоны капитана второго ранга и командую особым отрядом боевых пловцов «Фрегат-22», находящимся в подчинении руководителя одного из важнейших департаментов ФСБ.

Мои подчиненные – люди особого склада и закалки, прошедшие уникальную по сложности подготовку. Таких, как мы – не более сотни на всю Россию, что невероятно мало по сравнению с элитой сухопутных спецподразделений.

Год назад по приказу каких-то недоумков наш «Фрегат» расформировали, но не прошло и нескольких месяцев, как все тем же недоумкам понадобилась помощь профессионалов. О нас быстро вспомнили и столь же стремительно восстановили на службе.

* * *

Размеренный гул четырех двигателей не усыпляет. Открываю глаза и упираюсь взглядом в оранжевый борт спасательного катера. Лениво рассматриваю знакомые контуры…

Спасательное судно десантируется с высоты от шестисот до полутора тысяч метров и комплектуется тремя спасательными плотами общей вместимостью до девяноста человек. Сам катер вмещает до двадцати человек, имеет запас топлива, провизии, пресной воды и способен преодолеть по штормящему морю до пятисот миль.