Секретный мир детей в пространстве мира взрослых

Моя ученица Н. Г. Путятова исследовала территориальное поведение детской дворовой компании в одном из центральных районов Петербурга. Она попробовала нанести на карту места расположения «секретов» отдельных детей и сопоставить их со степенью освоенности ребенком этих территориальных зон. Оказалось, что эти дети были склонны делать свои «секреты» в двух типах зон.

Большая часть «секретиков» группировалась в высокосоциализированных местах, максимально освоенных детским сообществом. Например, под скамейками, окружающими центральную площадку сквера, где все дети этого микрорайона гуляли после школы.

Но также «секретики» могли располагаться и там, где, наоборот, ребенок бывал редко — на границах освоенной территории, там, где начинается уже чужая, неизведанная земля.

Думаю, что такое размещение «секретов» определяется их глубинной связью с личностью самого ребенка. Делая «секрет», ребенок фактически материализует свое тайное присутствие в данном месте. Он вкладывает в «секрет» кусочек своей души и делает его своим представителем в двух значимых зонах освоенной территории — в ее социальном центре и у ее границ. Периодические посещения и проверки ребенком своих «секретиков» оживляют символическую связь между «Я» ребенка и его воплощением в своем создании, между обозначаемым и обозначающим. Можно сказать, что делание «секретов» — это одна из многих форм утверждения детьми своего присутствия на освоенной территории и один из способов овладения ею через пребывание в самой плоти земли, через своеобразное врастание в почву.

Тут напрашивается несколько кощунственная, но обоснованная аналогия. Когда возникает новое человеческое поселение — деревня, город, монастырь, — люди начинают чувствовать себя по-настоящему оседлыми, когда там, где они поселились, появляется первая могила и возникает кладбище. Именно похороненные родственники, часть рода, к которому принадлежат живущие, накрепко соединяют их мистическими узами с этой землей. Дальше можно вспомнить и строительную жертву, которую убивали и погребали под основанием строящегося жилища, чтоб крепче стояло… Но это уже задача этнографов — исследовать параллельные традиции, существующие в секретном мире детей и мифологическом мире взрослых. А мы двинемся дальше, придерживаясь психологической стези, и займемся рассмотрением третьего аспекта существования детского «секрета» — его роли в общении детей друг с другом.

Дело в том, что «секрет» открывается избранным. Обычно это доверенные лица — лучшие подруги. Степень доверия к человеку измеряется, как известно, возможностью открыть ему свои тайны. У младших девочек это в буквальном смысле становится процедурой раскапывания своего «секрета», чтобы на него могла посмотреть любимая подруга. К сожалению, девочки очень переменчивы в своих дружеских привязанностях, а распространенным видом мести среди бывших подруг является уничтожение «секретов» друг друга (как бы — символическое убийство), а также предательство, когда чужой «секрет» выдается мальчишкам, которые его и разрушают.

Мы уже неоднократно подчеркивали, что «секреты» — дело женское, девчоночье. Мальчишки делают «тайники», о которых речь еще впереди. Однако «секреты» играют важную роль в общении девочек и мальчиков.

Вообще существует немногочисленная категория мальчиков, которым интересно играть с девчонками. Тогда они иногда принимают участие в делании «секретов», но скорее в качестве обучаемых, посвящаемых — на вторых ролях. По воспоминаниям таких мальчиков, их более всего удивлял и вызывал восхищение эстетизм девочек, проявлявшийся в оформлении «секрета». Девочки учили тщательно разглаживать фольгу, подбирать интересный материал, аккуратно и красиво все раскладывать. Для мальчиков волнующе новыми были сами принципы создания «секрета».

Основная же масса мальчиков видит в «секретах» девчонок совсем другое. Для них это объект охоты: они хотят найти «секрет», чтобы его разорить. На вопрос: «Зачем девчонки делают «секреты»?» — мальчики обычно отвечают: «Чтобы мы могли их рушить!» Так происходит в младшем школьном возрасте у семи-девятилетних, когда внешне отношения между полами принимают иногда вид военных действий друг против друга, за фасадом которых прячется истинный интерес к противнику, Тогда посягательство на «секреты» девочек стоит в одном ряду с дерганьем за косы, выхватыванием портфеля и другими активными нападками, за которыми нередко стоит интерес, симпатия или просто желание мальчика вступить в непосредственный контакт с девочкой. Из этого становятся понятными довольно частые случаи, когда девочка сама разрушает свой «секрет», потому что «его долго никто не находил и не рушил и стало скучно».