Секретный мир детей в пространстве мира взрослых

Такой поход я наблюдала в Поволжском селе Барышская Слобода летом 1981 года. Организатором всего предприятия была девочка тринадцати лет, которая пользовалась безусловным авторитетом у местных детей всех возрастов. Среди них она слыла человеком мудрым, справедливым и «общественным». В детском сообществе Бар-Слободы она являла собой тот редкий, но неиссякающий у нас тип праведника, которым держится русская земля. Мне очень приятно, что сейчас есть возможность посвятить ей несколько строк. Спокойная, не по годам уравновешенная и внутренне степенная, она была необыкновенным патриотом своего села, быстро обезлюдевшего из-за отъезда молодежи. Она страстно любила здесь все, хорошо знала историю села и живущих там людей. В свои тринадцать лет она уже твердо решила навсегда остаться здесь в любом качестве, но вообще мечтала стать почтальоном — человеком, помогающим налаживать связь между людьми. Она понимала это как миссию и фактически ее уже осуществляла: по собственному почину помогала нескольким старушкам, заодно перенимая у них народную традицию, и много занималась с детьми. Поскольку важнейшей человеческой ценностью для этой девочки была сплоченность, а точнее сказать — соборность, она предпринимала довольно много усилий для объединения детского уличного сообщества на почве общих игр и интересных всем предприятий. Одним из таких предприятий, которое практиковалось, по словам местных детей, уже несколько лет, был поход на кладбище, чтобы рассказывать там страшные истории. Такие походы устраивались всего один-два раза за лето — и потому, что это должно было быть редким и особым событием, и потому, что дело было хлопотное и нуждалось в подготовке.

Подготовка состояла в том, чтобы за несколько дней оповестить о предстоящем весь детский люд и скрыть это от взрослых. Поскольку село было довольно большим, то в назначенный час, вечером, в начале восьмого, собралась детская толпа человек в тридцать. Основную массу составляли дети девяти-двенадцати лет, но было среди них и человека три маленьких, лет по пять-шесть, которые увязались за старшими братьями и сестрами. Маленьких взяли, чтобы они никого не выдали взрослым, но смотрели на них с сомнением. Возбужденные участники марша подбадривали друг друга. Несмотря на свою решимость, они все боялись, потому что кладбище считалось магически сильным, по-настоящему «страшным местом», с которым не шутят, а все предприятие — дерзновенным. Девочек пришло больше, чем мальчиков. Несколько человек сообщили, что, как и в прошлом году, группа мальчишек собирается устроить идущим засаду в кустах: накроются простынями и будут подвывать как привидения (что и произошло позже).

Наконец разношерстная детская толпа двинулась по дороге через село, потом вышла за околицу и потянулась через луг. Было еще светло, но уже чувствовалось наступление вечера: глуше стали звуки, а воздух — холоднее. Младшие дети сами собой оказались в конце шествия.

За околицей, когда дети прошли последние дома и дорога начала спускаться с небольшого холмика на луг, так, что, оглянувшись, можно было увидеть только крыши домов, заволновались самые маленькие и тут же все вместе двинулись назад. Чуть позже, по мере того как сильнее чувствовалась сырость вечернего воздуха, и усиливались сумерки, потихоньку начали отставать и некоторые дети постарше. Поодиночке они молча и неожиданно отделялись от группы идущих, как будто твердо знали, что им нельзя идти дальше какой-то невидимой черты, и брели назад, объединяясь на обратном пути маленькими молчаливыми группками. Шедшие впереди, казалось, не замечали отставших.

К середине дороги, когда кладбище было уже недалеко, состав группы полностью определился: эти дети вместе дошли и вместе вернулись — примерно половина от исходного количества. В основном им было лет по десять-двенадцать, но к ним мужественно примкнули и две девочки восьми лет. Они явно ощущали себя совершившими подвиг и очень гордились потом, что участвовали в таком деле наравне со старшими.

Незадолго до конца дороги все приняли испытание: мальчишки подвывали и пугали из-за придорожных кустов. Хотя об их появлении было заранее известно, все-таки они произвели нужное впечатление, а потом присоединились к компании.

Наконец — дошли. Впереди поперек проходила широкая дорога, а за ней стояли большие деревья темного, уже погружавшегося в ночь кладбища. На той стороне дороги все было так сурово-величественно, что одна мысль о том, что туда можно пойти рассказывать дурацкие страшные истории, казалась нелепой и даже кощунственной.