Секретный агент

В деревню Лыково, что располагалась на берегу Москвы-реки, в сорока километрах от столицы, Сургин прибыл почти в полдень десятого августа. Единственная ее улица была в это время пуста. Отсчитав от сельсовета четвертый слева по ходу дом, остановился возле него. Вышел из машины, осмотрелся. Никого. Открыл перекошенные и скрипучие ворота. Загнал «Ниссан» во двор. Ворота прикрыл. Обошел старое, дышащее на ладан здание, если таковым можно было назвать давно брошенную, умирающую лачугу. В сени зашел со стороны заросшего высокой стеной бурьяна огорода. Оказался в кромешной темноте. Пришлось выждать какое-то время, чтобы привыкли глаза. После чего, открыв дверь, прошел в горницу, в которой, кроме стола без одной ножки, ржавой железной кровати с порванными пружинами и хилой табуретки, ничего не было. Лишь печи, слева большая русская да справа так называемая «голландка», сохранили более-менее сносный вид. Они делили горницу на две комнаты, собственно жилую и ту, что ранее служила кухней. Стекла в основном разбиты, но ставни закрыты, отчего и в горнице царил полумрак. Но все это особо не интересовало майора. Он зашел за обломок фанеры, ранее служившей перегородкой, и оказался позади русской печи.

Посмотрел на бревна правой стены. Увидел несколько вбитых между ними костылей. Нагнулся к самому нижнему, выдернул его. Подошел к окну. Под подоконником нащупал паз. Вставил костыль в него и провернул два раза. За спиной что-то щелкнуло. Запор тайника работал. Вернулся к печи, увидел выдвинувшийся немного вперед кирпич. Вытащил его. За ним образовалась ниша. Андрей засунул в нее руку, извлек из тайника продолговатую металлическую коробку. Непростую коробку. Сейф с кодовым замком. С ним подошел к столу. Тот качался, пришлось подпереть куском бруса, валявшимся под кроватью. Укрепив стол, Сургин поставил на него сейф, пододвинул ногой табурет. Тот, несмотря на плачевный вид, оказался достаточно крепким, чтобы выдержать вес его тела. Положив рядом на всякий случай пистолет, Андрей занялся сейфом. Набрал код –  дату и год рождения бывшего председателя КГБ Союза, Генерального секретаря ЦК КПСС Юрия Владимировича Андропова. Замок код принял, и Андрей выдвинул из сейфа еще один продолговатый ящик. Этот безо всяких замков. Поднял крышку, увидел тугой пакет. Выложил его на стол, отодвинув сейф с ящиком в сторону. Перед ним лежало то, ради чего он и прибыл в это богом забытое место, чуть не оставив на лесных дорогах подвеску своей иномарки. Аккуратно раскрыв пакет, Андрей пододвинул к себе кипу различных бумаг, поверх которых лежали фотографии. Он поднялся, прошелся по горнице. Вышел в сени, приоткрыл дверь во двор. Вокруг тишина и сладостный запах деревни, смешанный с «ароматом» гниения брошенных домов.

Где-то залаяла собака, подал голос петух. Деревня, несмотря ни на что, жила своей жизнью. Вернее, жили этой жизнью те, кто остался здесь умирать. Остальные давно покинули эти глухие места. Места непривлекательные даже для дачников, при всей близости к столице. Выкурив сигарету и спрятав окурок в карман, Сургин вернулся к столу, к бумагам, которые ему предстояло тщательно и именно здесь, не вынося из хаты, изучить, не делая при этом никаких заметок. Итак, Хатани-Саран. Фотография первая. На ней благообразный мужчина лет шестидесяти пяти –  точнее станет известно из досье. Пышная, с благородной проседью шевелюра, такая же аккуратно подстриженная бородка. Лицо морщинистое, но не настолько, чтобы это резко бросалось в глаза. Взгляд суровый, жесткий. Обладатель его привык повелевать. Да, Хатани, а затем Саран и повелевал всю свою жизнь. Сначала моджахедами, затем теми, кто был ему подчинен в бизнесе. Губы тонкой нитью, почти незаметны. Выразительная физиономия, и это неплохо, потому как легко запоминающаяся. Физиономия азиата. Костюм на пуштуне, видимо, очень дорогой, пошитый на заказ в одном из лучших европейских салонов, безукоризненной белизны сорочка, строгий галстук с шикарной золотой, а может, платиновой, усыпанной бриллиантами заколкой. На пальцах перстни. Тоже штучки недешевые. Но это ерунда! Главное –  лицо Хатани. И оно мгновенным снимком отложилось в памяти офицера российского спецназа. Теперь он уже не забудет это лицо, даже под действием специальных, воздействующих на психику препаратов.