Секретные агенты против секретного оружия

В своей книге «Иг Фарбен» американский публицист Ричард Сесюли [1] приводит яркие картины того рвения, с которым некоторые ученые и промышленники кинулись служить немецким фашистам.

Читатель найдет любопытнейшие детали (и вообще все подробности по этому вопросу) в протоколах судебных процессов над коллаборационистами, которые шли много позже — в 1944 и 1945 годах.

Для того чтобы правильно во всем разобраться, читатель должен уяснить себе очень существенное обстоятельство: крохотная кучка французов, о которых здесь пойдет речь, очутилась в наивыгоднейших условиях совершенно случайно. Ей довелось оказаться у самых корней предательства и измены и увидеть «продукцию» значительно раньше французской или иностранной разведки.

Работникам разведки было крайне трудно проникнуть в эти узкие, специфические круги. Кроме того, им недоставало научно-технических знаний, без которых невозможно оценить размеры угрозы, нависшей над миром.

«Все загадки кажутся детскими, когда решение вам сообщено!» — говаривал доктору Ватсону Шерлок Холмс.

Немцы и их сообщники давно проявляли повышенный интерес к определенному кругу научных проблем. Сюда относились производство и транспортировка жидкого кислорода; электронно-автоматические устройства (которые в те дни именовались «эндомеханическими», а в наши дни именуются «кибернетическими») и, кроме того, сверхлегкие насосные установки.

Сопоставляя эти факты теперь, мы видим, что предугадать основной характер новейшего немецкого оружия было нетрудно. Однако такая прозорливость в жизни встречается значительно реже, чем в романах. Мы столкнемся с таким случаем в главе о «тайне Аякса», но на деле позже — лишь в ноябре 1941 года — станут ясными основные черты нового секретного оружия немцев.

Летом 1940 года множество деловых людей из Берлина, занятых аннексией различных промышленностей — французской, бельгийской, итальянской, голландской, — серьезно обдумывали вопрос — как отнять у Соединенных Штатов южноамериканский рынок сбыта? Японцы, американцы и прочие нейтралы той эпохи тоже были не прочь получить свою долю сладкого пирога.

Как и всегда, в Берлине (безразлично, происходит это в 1940, 1943 или 1955 году) полиция не нарушала коммерции неуместными вмешательствами. Ловкий человек мог заключить в Берлине самые удивительные контракты и узнать еще более удивительные новости. Вся трудность заключалась в том, чтобы извлечь из этих россказней ту тысячную долю истины, которую они содержали. Сообщалось, что фюрер скончался от рака гортани и этот факт пока держат в секрете, что англичане закончили работу над урановой бомбой и готовы ее сбросить; что послезавтра начнется война с Советским Союзом (которая началась в июне 1941 года); что Англии грозит вторжение германских сухопутных сил, которое произойдет сразу же после того, как Ла-Манш будет подвергнут «искусственному замораживанию». Так, по крайней мере, утверждал в отеле «Адлон» итальянский журналист Вирджинио Гайда.

С легкой руки Рудольфа Гесса распространялись слухи, что тайные военные силы Тибета вступают в войну на стороне держав оси; что все мусульманские народы объявили Англии джахат (священная война Ислама). Последняя новость была, по-видимому, подсказана книгой Джона Бухана «Пророк в зеленом плаще». Судя по событиям, вскоре развернувшимся в Ираке, эта новость была не так уж далека от истины. И, наконец, передавалось, что в самые ближайшие дни будет заключен германо-французский военный союз.

Увы! И эти сведения не были полностью лишены реальных оснований.

Берлин казался фантастическим городом из романов Филипса Е. Оппенгейма [2]. Лишь только Виши 1940 года было еще невероятнее: писатели — фантасты Жарри и Ромэн Руссель не смогли бы сочинить ничего подобного.

Господа верховные казначеи Виши были больше всего озабочены проблемой грядущих германских капиталовложений.

По их мнению, полная и окончательная победа держав оси должна была состояться никак не позднее января 1941 года.

К этому времени немцы и их преданные сторонники должны были чудовищно разбогатеть; необходимо было заранее подобрать надежные и выгодные места для помещения капиталов.

Люди со слаборазвитым воображением, как г. Мазюи (впоследствии расстрелянный) или г. Иоанновичи[3] (у которого тоже были неприятности, ибо успех неизбежно порождает зависть), предлагали простейшее решение: накапливать дорогостоящие предметы искусства или сырье.

Однако фантазия финансистов из Виши была более грандиозной, — они мечтали о создании предприятий «в стиле Панамского канала», как без тени юмора выразился один из них. Таким грандиозным предприятием должна была стать совместная франко-германская эксплуатация африканских богатств под флагом акционерного общества «Еврафрика».

Некий господин Рено де Калюир (он же Верн) был приглашен в это учреждение на должность эксперта по хлопчатобумажным тканям африканского происхождения. Этот счастливый случай дал Верну возможность организовать в Африке филиал нашей подпольной группы.