Секретарь посла

– Что с лифтом?! – испуганно взвизгнула она. – Мы падаем?! О Господи!

Ее ладони с такой силой вцепились в мои плечи, что мне не оставалось ничего другого, как подсветить себе фонариком на телефоне и нажать кнопку ее этажа. Лифт снова дрогнул, свет включился, и мы поехали вверх.

– Это ты?! Ты специально это сделал?! – завопила бразильянка, яростно впечатывая в мою грудь свой кулак. – Ты совсем псих?! Мы могли упасть и разбиться! Кретин! Идиот!

Каталина изо всех сил била меня в грудь, и мне пришлось прижать ее, трепыхающуюся, к себе, чтобы остановить истерику.

– Тш-ш, всё хорошо, – прошептал я ей на ухо, но она не слушала.

– А в посольстве знают, какой ты псих?! Я расскажу папе, и тебя переведут в младшие садовники! – она молотила кулаками так сильно, что я вновь вжал ее в зеркало кабины лифта. – А уж если я расскажу, как ты набросился на меня во время маскарада и изнасиловал!..

– Прости, но все камеры посольства покажут твою ложь, – возразил я, вклиниваясь в ее вопли.

Я, разумеется, врал. Были ли камеры в коридоре или нет – мне было неизвестно. В любом случае, там было слишком темно. Но мои слова возымели правильный эффект – тот, на который я рассчитывал.

– Что? Там были камеры? – внезапно тихо спросила Каталина, замерев так, словно с размаху врезалась в стену. – И… и в твоей комнате тоже?

Врать – так врать, решил я и пожал плечами, чувствуя, как глубоко задышала бразильянка:

– Точно не знаю, но скорее всего да.

– А как ты думаешь, ты мог бы, – Каталина опустила взгляд на мой галстук и неосознанно поправила его. – Ты мог бы получить эти записи?

Ее слова заглушил писк лифта, сообщающий о прибытии на этаж, и мне пришлось переспросить, потому что я хотел быть уверен, что не ослышался:

– Что?

– Я говорю, ты мог бы поскорее пропустить меня? – скороговоркой выпалила бразильянка и, оттолкнув меня, бросилась прочь из лифта.

Резкими движениями девушка вставила ключ в замок и распахнула дверь. Ее квартира встретила нас сумраком холла. Каталина повернулась ко мне, и я отдал ей портфель с ноутбуком:

– Прости за лифт, – искренне произнёс я.

– И за тот раз, когда ты мне отказал, – напомнила бразильянка, скрестив руки на груди.

– Послушай, – я оперся рукой о стену. – Я не готов быть вторым номером. И не хочу, чтобы ты натворила ошибок, о которых будешь жалеть. Ведь у тебя есть Пабло…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

***

– Да забудь ты про Пабло! – девушка эмоционально взмахнула руками, а затем упёрла палец в мою грудь. – В тот момент я хотела тебя! А ты своим отказом меня оскорбил!

– Я тоже хотел тебя в тот момент! – я повысил голос, заражаясь ее злостью.

– Ну и чудесно! – выкрикнула она мне в лицо, шагнув ближе. – А теперь момент упущен, и никто никого не хочет!

– Никто и никого! – рявкнул я.

Секунду мы сверлили друга друга яростными взглядами, шумно дыша и источая гнев, а потом одновременно дернулись вперед и врезались, как два урагана, как два цунами, как две стихии – сокрушая всё вокруг и самих себя.

Наш поцелуй не был нежным или мягким – он был таким же злым и раздражённым, как мы сами. Я прикусывал губы бразильянки, а она стонала мне в рот и царапала шею ногтями. Мои руки сами разорвали ее красную блузку, и Каталина, возмущённо прошипев, ударила кулаком в мое плечо, впрочем тут же сбрасывая порванную вещь на пол. Неистово целуя ее губы, шею и плечи, я избавил Каталину от лифчика и накинулся на ее грудь, прикусывая до вскриков девушки.

Почувствовав стену за ее спиной, я рванул юбку бразильянки вверх, а затем подхватил и ее саму, заставляя обвить мое тело ногами. Пальцы скользнули под трусики, и мы оба застонали: она – от удовольствия моими действиями, а я – от наслаждения ее готовностью.

Ещё пара торопливых движений, и я был внутри горячей бразильянки.

– Oh, meu Deus!.. Oh, Niki!.. – жарко простонала она.

Мое имя, наконец-то произнесенное ею с таким жаром, заставило меня прорычать, словно я был зверем, одержавшим победу в схватке. Девушка подпрыгивала вверх от моих разъярённых толчков и временами до боли сжимала меня своими ногами, как будто принуждая меня двигаться ещё более ожесточенно. Мои пальцы, жадно сжимавшие ее попку, нашли ещё одно горячее местечко, и Каталина взмолилась – громко и без стеснения:

– Sim!.. Por favor, Niki!.. Oh, sim!..

Я ласкал ее сзади, толкался спереди и наслаждался ее неуправляемым желанием, ее дикой потребностью, ее сногсшибательной требовательностью. Полуобнаженное разгоряченное тело бразильянки чуть влажно блестело, пухлые губы пересохли, и она облизывала их своим сладким язычком.

– Вот черт, – прошипел я по-русски, чувствуя, что уже не в состоянии сдерживаться и что слишком быстро приближаюсь к финалу.

– Так бы и трахал тебя сутки напролёт, – прорычал я уже по-португальски. – Ты слишком сексуальная.

Мои пальцы скользнули глубже в неё, а тело дернулось сильнее вперёд, выбивая из пылкой бразильянки удовлетворённый стон:

– Oh, meu Deus! Sim…