Секрет Тамплиеров

В это самое мгновение я вспомнил слова Журавлевой о том, что, может быть, теперь смогу лечить людей. Представилась отличная возможность проверить это.

Я снова встал напротив Антона и попытался увидеть биополе.

Сегодня у меня получилось гораздо быстрее и легче, чем позавчера. Пока я стоял перед ним, у меня в памяти всплывали рассуждения Евы о том, что от чего зависит. Теперь я видел, что она права. В том месте, где была травма, четко виднелось темное, почти черное пятно. Оно пульсировало и разрасталось.

Хотя я не большой знаток таких вещей, но мне сразу стало ясно, что эта штука – нехорошая, и ее нужно убрать.

Оставался один вопрос: как это сделать. Тут, как раз вовремя, мне пришла в голову мысль, что я просто могу этого очень сильно захотеть. Я напряг все свои силы и сосредоточил все свое внимание на этом пятне. Скорее, даже не пятне, а черной шишке. Ясно чувствовалось, что она причиняет Антону нестерпимую боль.

«Пусть оно исчезнет», – повторял я про себя, как заклинание.

А пятно начало светлеть и уменьшаться. Мне было очень тяжело, будто я выполнял трудную физическую работу. Я даже вспотел. Но мои труды не пропали даром. Пятно исчезало, как бы растворяясь. Я в тот момент не замечал, что Красильников открыл глаза и смотрит на меня, как загипнотизированный. Не знаю, сколько времени прошло, пока я «боролся» с этой штукой. Но вскоре она совсем пропала. Как только это случилось, в мозгу опять что-то переключилось, и Красильников стал прежним, безо всякой ауры. Я без сил опустился на скамью, стоящую у стены.

– Юра! – услышал я голос Антона как бы издалека.

– Чего? – вяло отозвался я.

– Что это было?

– Я, кажется тебя вылечил. Проверь, не болит больше.

– Нет, совсем ничего не чувствую. И опухоль пропала.

Красильников поднялся на ноги и подошел ко мне, на ходу ощупывая ушибленную кисть.

– Словно ничего и не было! – удивленно воскликнул он. – Посмотри.

Я повернул голову и посмотрел на руку, которую он мне протягивал. Она казалась совершенно здоровой.

– У тебя получилось! – радовался Антон.

Тут в раздевалку влетел Леонидов, а за ним медсестра, которую он неизвестно как разыскал, и наш водитель.

Так как Красильников стоял посреди раздевалки и выглядел абсолютно здоровым, а я сидел на скамейке, привалившись к стене, они, естественно кинулись ко мне.

– Где перелом? – медсестра наклонилась ко мне, изучая мои руки.

Я недоуменно на нее посмотрел.

– Это не у него перелом, – возразил Леонидов и показал на Антона.

– У меня ничего нет, – бодро заявил тот и для убедительности вытянул вперед обе руки, – все уже прошло.

Тренер подскочил к Красильникову и ощупал его кисть левой руки.

– Гм, он прав – ничего нет, – Леня выглядел растерянным, – но ведь травма была?

– Просто слегка ушиб, а теперь все прошло.

– Я своими глазами видел опухоль, – не успокаивался Леонидов.

– Вам, наверное, показалось, – сказала медсестра.

– Ничего не понимаю.

– Вам показалось, – повторил Красильников, – у меня ничего нет. Я совсем здоров.

Воцарилось молчание. Леонидов не знал, что и сказать.

– А этот как, – спросил водитель, указывая на меня, – может, ему помощь нужна?

Все посмотрели на меня. Бедный Леня совсем уже ничего не мог понять. Когда он уходил, я был здоровым и бодрым и стоял рядом с Красильниковым, а теперь я сижу, словно контуженный, а Антон стоит как ни в чем не бывало. Впору усомниться в собственном психическом состоянии.

– Да нет, у меня тоже все нормально, – сказал я, заставив себя подняться на ноги. – Просто переутомился.

Медсестра укоризненно поглядела на тренера.

– Вам не кажется, что вы слишком усердствуете?

Леонидов молчал, переводя ошалелый взгляд с Антона на меня и наоборот. Мне стало не по себе за то, что мы поставили Леню в такое неловкое положение.

– Все нормально, – сказал я громко, – уже и отдохнуть нельзя немножко.

Мне стало получше. Я закончил переодеваться, сложил свои вещи в спортивную сумку и закрыл шкафчик.

– Можно идти? – спросили мы с Красильниковым в один голос.

Леня молча махнул рукой, отпуская нас.

* * *

– У тебя получилось! – Антон ликовал. – Журавлева права была, ты теперь можешь лечить людей.

– Если после этого мне всегда будет также плохо, то я долго не протяну.

– Да, об этом я не подумал, извини! Значит, тебе это далось с большими усилиями?

– Еще с какими! Как выжатый лимон был. До сих пор колени подгибаются.

– Нужно об этом как следует поразмыслить, – сказал Антон задумчиво.

– Хочешь думай, а у меня нет сил. Мне бы только до дома доплестись и спать завалиться.

– Слушай! – Антона озарила какая-то догадка. – Попробуй взять монету в руки. Она у тебя с собой?

– Да.

Я никогда с ней не расставался.

– Достань!

Я вынул из внутреннего кармана куртки свою заветную монету и показал Антону.

– Попробуй зажать ее в кулаке, возможно, это восстановит твои силы.

Я крепко сжал монету. Не знаю, может, это было самовнушение, но мне и впрямь легче стало. Теперь дорога до дома не казалась такой длинной, я прибавил шаг.

– Подействовало?

– Вроде, но я не уверен.

– Ты ее с собой положи, когда будешь спать ложиться, – посоветовал он.