Читаем Секрет похищенной дискеты полностью

Секрет похищенной дискеты

— Я? Дело не во мне… Просто… — Но тут Петька увидел ее несчастные глаза и сжалился над нею: — Впрочем, это уже наше дело.

— Ты полагаешь, что мы должны обратиться в милицию, да? — справилась с волнением Серафима Ивановна.

— Ну, в общем…

— Разумеется, ты прав, но мы же ровным счетом ничего не сможем доказать! Он шантажировал Влада, но нет никаких доказательств. И то, что он меня держал в заложницах, теперь уже недоказуемо. Так что он чист, — горько усмехнулась Серафима Ивановна. — Вот если бы меня освободила милиция…

— Ваш муж боялся за вас и за сына, — заявил Хованский.

— Но сына ведь нет здесь…

Кирилл хотел сказать, что в принципе, если очень захотеть, можно и до Швеции добраться… Но он не стал пугать и без того намученную женщину. И тут же сообразил, что если Воскресенский пойдет по следу, то в конце концов обнаружит ребенка. И что тогда будет? Надо поговорить с Петькой, как только представится такая возможность. А еще Кириллу не давала покоя мысль о невесте Воскресенского, прелестной молодой актрисе. Он видел ее в двух фильмах, и она ужасно ему понравилась. Даже снилась два раза. И пылкое воображение уже рисовало ему картину спасения Прекрасной дамы. Он пойдет к ней и скажет, что ее жених… Но она ведь потребует доказательств, так же как и милиция. Хотя добыть доказательства для актрисы куда легче, чем для милиции. Она не так требовательна будет… Удовлетворится и магнитофонной записью. Записью чего? А вот это надо продумать. Лучше всего, вероятно, попросить Кострючко позвонить Воскресенскому и спровоцировать какой-то разговор, который напрочь скомпрометирует Воскресенского в глазах Корабеловой. И, кстати, она вполне может знать, где находится его городская квартира…

Похожие мысли бродили и в Петькиной голове, вот только артистка Корабелова интересовала его в последнюю очередь.

Они выехали на Комсомольский проспект. Серафима Ивановна напряглась. Еще несколько минут — и Миша затормозил у Лялькиного дома.

— Спасибо, друг! — прочувственно произнес Петька. — Ты нам так помог…

— Я был твой должник! — засмеялся Миша. — А вообще, если понадобится, звони!

— Ладно! Еще раз спасибо!

Они вышли из машины, и Миша поспешно уехал.

— Петь, может, мы пока погуляем, есть соображения, — сказал Хованский.

Петька кивнул. Они довели Серафиму Ивановну до квартиры, а сами спустились вниз и сели в тенистом дворе на лавочку.

— Ну что, Хованщина? — устало спросил Петька.

— Мне кажется, мы должны все же довести это дело до конца.

— До какого?

— Как до какого? Мы должны вывести Воскресенского на чистую воду.

— И ты знаешь, с какого боку за это взяться, когда он вроде бы чист как стеклышко?

— Знаю!

— Ну-ка поделись!

— Воскресенский собирается жениться.

— Ну и что? Это не преступление!

— Нет, это преступление! В данном случае — это преступление!

Петька с интересом взглянул на Кирилла:

— Что ты имеешь в виду?

— Он собирается жениться на марине Корабеловой! Она… Одним словом, это надо поломать!

— Почему?

— Потому что! Он бандит, а она талантливая актриса, молодая, красивая… Ничего хорошего для нее из этого не выйдет, он рано или поздно сядет в тюрьму, или его убьют свои же бандиты, или… А зачем ей это?

— Ты хочешь спасти артистку или поймать преступника?

— Я хочу, поймав преступника, спасти артистку!

— Молодец, Хованщина! — хлопнул его по плечу Петька. — Мне твоя мысль нравится, тем более что другой зацепки у нас вроде бы нет.

— Петь, я вот что подумал… Если попросить Владислава позвонить ему и поговорить… ну… об этих делах… И записать разговор, а потом прокрутить его Марине… Тогда она нам поверит! И, возможно, даже поможет!

Петька задумался:

— А что, Кирюха, это можно… Если Владислав, конечно, согласится. Только говорить с ним надо наедине, без этой Серафимы, а то начнутся женские истерики и все такое…

— Ну, вообще-то она не истеричка, — справедливо заметил Кирилл.

— Это пока ей и ему грозила опасность, а в безопасности многие расслабляются и теряют контроль над собой… Да, Кирюха, нам ведь надо себя… как это… реабилитировать… Мы же такого маху дали. Старые тетки взяли и увезли Серафиму, пока мы только обсуждали, что да как. Это, между прочим, позорище!

— Почему? — удивился Кирилл. — Мы же не струсили, мы просто опоздали.

— А это тоже непростительно!

— Ерунда!

— Ну все, Хованщина, пошли наверх, а то бросили мы там твою Ляльку, а ей сейчас, наверное, трудно.

— Ой, да…

Они поднялись в квартиру. Их встретила Лялька. Вид у нее был смущенный.

— Куда ты пропал? — накинулась она на двоюродного брата.

— Надо было! А где они?

— В комнате. Плачут!

— Оба?

— Ага!

— Ну и как она тебе? — прошептал Кирилл.