Сейн. Путь чести

– Где трактирщик? – звонко крикнула старушка, тряхнув седыми мелкими кудряшками и сжала в руках тряпичную салфетку.

– Мадам, прошу, не переживайте! – я ласково посмотрел на женщину и улыбнулся – Мы скоро закончим.

– Что вы, юноша! Я просто хочу сделать ставку!

Неожиданно, но не будем отвлекаться. Бросил взгляд на красное лицо здоровяка, полное ярости, хозяин которого, неожиданно быстро для своего тяжелого тела, двигался в мою сторону. Сметая всё на своем пути, в том числе двух дерущихся мужиков, посуду со столов, вместе со скатертями, стулья, даже плющ с потолка дёрнул, нагоняя страха. Я схватил со стола деревянную кружку, заранее извинившись перед уже знакомой бабушкой и запустил в соперника. Бинго! Прямо в голову! Я было обрадовался, но Трюги даже не моргнул. В равном бою мне не выстоять, так что остается одно. Не по-мужски, конечно, но жить-то хочется! Глаза, горло, пах. Я дождался подходящего момента, резко присел и выставил перед собой стул. Здоровяк налетел на мою преграду своим самым важным местом, застонал и осел, сжимая гульфик обеими руками. А я спешно выломал ножку табуретки, на случай если и это его не остановит.

– Сука! – тонко пропищал Трюги, а на его глазах выступили слезы, остановило. Это радует – За что?!

– Прости, друг! – виновато ответил я, чувствуя всю его боль – У меня не было выбора.

– Да я её три года добивался, что так сложно было уступить? – вы посмотрите, теперь он готов поговорить!

– Слушай, здоровяк, – я выдохнул и присел рядом – не силой же! Нельзя так с дамами, надо нежностью брать, заботой, любовью…

– Да я не понимаю, что этой сумасшедшей нужно! – заныл сивый – Ты думаешь я не пробовал? Цветы дарил, драгоценности, серенады пел, стихи писал, а она…

– Трюги, я сразу сказала! – а вот и виновница торжества – Не выйдет у нас, душа не лежит, понимаешь?

– Да пошла ты, Мирида! – хлюпнул носом бедолага – Я тебя так люблю, а ты нос воротишь!

– Чего обижаешь парня? – я грозно глянул на веду, похлопав здоровяка по плечу.

– Ты-то чего? – изумленно вытаращилась на меня девчонка – Хочешь чтобы я с ним на свидание сходила? Или сразу в койку?

– Я… – задумался.

Допустим Мири сейчас уйдет с сивым. Он ее обнимет, проведет по волосам, коснется ее бархатных алых губ. Внутри всё задрожало от… От злости? Прижмет ее изящное тело. Нет. Не хочу. Однозначно, не хочу!

– Чего застыл, Сейн! Подождешь пока мы покувыркаемся с твоим новым другом?! – завелась Мири. Сердится. Мягкие щеки зарделись, грудь поднимается от порывистого дыхания, глаза сверкают, как два драгоценных изумруда, такая… красивая.

– Я… Нет, Мири! – с трудом оторвал взгляд от девчонки – Если ты, конечно, сама не хочешь.

– То-то же! – гордо вскинула голову веда – Пошли, поужинаем в более спокойном месте!

– Куда собралась, милочка? – к нам подплыл тучный хозяин таверны – Кто платить будет за порчу имущества?

Через час мы все-таки вышли из заведения. После долгих жарких торгов, на нашу долю выпала оплата ужина пожилой пары, сломанный стул и моральный ущерб. Надо бы денег раздобыть, с таким приключениями нужна приличная сумма. На еду, воду, ночлег, поврежденную мебель и лекарства. Спина ныла, голова раскалывалась так, что немного подташнивало, кожа на шее горела, но я молча плелся следом за бодро вышагивающей девчонкой. Коней мы оставили, потому что залог за стойло и еду для животных нам, конечно, не вернули. А до следующего гостевого дома километра полтора, не меньше.

– Четвертое правило – не ломать стулья в тавернах. – нарушила тишину веда – И пятое – не падать на чужие столы с едой.

– Принято. – виновато ответил я.

– Уж постарайся, Сейн! – съязвила веда, но через мгновение все-таки смягчилась – Спасибо, что заступился.

– Честь дамы превыше всего! – гордо ответил я и чуть помедлив, решился спросить – И давно вы знакомы с сивым?

– С Трюги? Три года. – беззаботно ответила веда – Я тут жила как-то летом.

– И что… – странный вопрос, конечно, но мне надо знать – Что у вас было?

– Тебе какое дело? – не оборачиваясь бросила девчонка – Что было, то было!

– Извини, – жаль, не вышло – ты права.

– Ничего не было, Сейн. – понизив голос, сказала веда, а мне даже дышать, кажется, легче стало – Прицепился, ухаживал, даже замуж звал, но не нравится он мне, ясно?

– Бывает. – хмыкнул в ответ, как будто меня это волнует.

В ближайшей таверне было пусто, за высоким прилавком стояла приветливая сухонькая женщина, в белоснежном переднике, а у двери скучал крепкий седой мужчина, видимо, охранник. Мы плотно поужинали, перекинувшись парой общих фраз, выпили немного вина и поднялись в просторную комнату. Одна кровать стояла за высокой расписной ширмой и Мири сразу спряталась за ней, я сел на вторую, у окна и помассировал виски. После еды боль немного отступила, но голова все еще гудела. Коснулся лба и, зашипев, одернул руку, зараза!

– Болит? – показалась копна рыжих волос и два зелёных глаза.

– Не сильно. – соврал я.