Сеятель снов

– Может, я была одной из них? – снова рассмеялась Эллен, глаза её, однако смотрели серьёзно. – Я шучу, конечно же. – поспешно добавила она, – О моей семье бродило много слухов. Об этом доме и моём отце придумывали потрясающие небылицы. Будто дом этот переполнен призраками и демонами, а мой отец вызвал самого дьявола прямо здесь на втором этаже, – Эллен, продолжая улыбаться одним лишь ртом, не глазами, подняла вверх указательный палец.

– Я этого не знала, – произнесла сбитая с толку Джейн.

– Вы бы знали, если бы жили в Карлайле. Сейчас об этом уже мало кто вспоминает, но, когда я была девчонкой, а мой отец был жив слухов вокруг нашей семьи витало множество. Люди одинаковы во все времена, готовы верить в абсурдные вещи. Взять тех же ведьм. Последнюю женщину, обвиненную в колдовстве, сожгли в конце восемнадцатого века, её звали Анна Гёльди, но вера людей в колдовство сохранялась ещё очень долго, поэтому они устраивали самосуды. Или проклинающий камень возле собора, кому он мешает? Постоит несколько дней на площади, а затем его уберут в музей, но люди верят в это проклятие, иначе зачем им закидывать камень яйцами и капустой?

– Эллен, я не понимаю…

– В этом городе нашей семье всегда завидовали, – Эллен отхлебнула ещё скотча и посмотрела Джейн в глаза, её собственные глаза блестели, но не от слёз, а от ненависти. – Всегда, – повторила она.

– Послушайте, ваш рассказ как-то связан с тем, что у вас происходит? – спросила Джейн, – Зачем приезжал этот инспектор?

Эллен залпом осушила свой бокал и налила ещё.

– Мой тайный уголок не рядом с библиотекой, – сказала она, обходя стеллажи, – он немного дальше, там есть диванчик, бесполезный камин и стол, куда можно поставить наше добро.

Джейн нехотя побрела за ней, чувствуя, что с неё хватит скотча, да и с Эллен тоже. Невидимые пальцы, сжимающие её сердце, могут вернуться. Джейн шла и думала: с каждой секундой, провёденной в этом доме, она всё сильнее отрывалась от реальности. Эллен, накачавшись спиртным, болтала без умолку:

– Прежде, чем ответить на ваши вопросы, Джейн я хочу рассказать вам историю моей семьи. Хочу, чтобы вы поняли, кем нас тут считали. И сейчас, полагаю, мало что изменилось. Мой отец умер, но дом его всё ещё стоит, а я всё ещё жива – дьявольское отродье, наследница адского дома и проклятых книг, полных всякой чертовщины.

«Она будет много врать, но вам не составит труда сложить два и два и сделать правильный вывод обо всем, что здесь творится», – вспомнила Джейн слова Джереми. Он попросил всё ему пересказать. Сидит сейчас один в своей спальне и ждет её; что ж, похоже, ей будет, что ему пересказать. Мысли Джейн прервались, когда голос Эллен окликнул её:

– Сюда! Мы на месте.

Глава 10. Кое-что о Диккенсах

«Нет, мёртвые не умерли для нас!

Есть старое шотландское преданье,

Что тени их, незримые для глаз,

В полночный час к нам ходят на свиданье».¹⁶

Когда-то на месте дома Уитлов была школа-пансион для мальчиков, её разбомбили германские самолёты во время Второй мировой войны. Cлавный город Карлайл никогда не значился в списке важных военных и стратегических городов, таких как Лондон, Бирмингем, Ливерпуль, Манчестер, Портсмут и так далее, а потому никто не ожидал, что на него посыплются бомбы германской авиации. Случилось непредвиденное: студеным декабрьским утром 1940 года короткостриженые мальчики в одинаковой тёмно-синей форме выстроились в несколько рядов в школьном хоровом зале, чтобы отрепетировать рождественские гимны. В этот момент в небе Карлайла показалось два немецких бомбардировщика, по какой-то нелепой случайности отделившихся от своих собратьев и оказавшихся совсем не там, где им должно быть.

Всего в тот день в школе имени короля Эдуарда VIII, построенной в 1927 году, находилось 184 человека, включая учеников, преподавателей, поваров, уборщиков и прочего обслуживающего персонала. Это была маленькая школа; честно говоря, наличие эдвардианской школы-пансиона в Карлайле само по себе удивляло, тем не менее, она существовала и пользовалась весьма недурной репутацией. Рассчитана она была на 250 человек, но многих мальчишек с началом войны забрали родители, чтобы увезти в наиболее безопасные, по их разумению, места. Как показали дальнейшие события, предосторожность оправдала себя.