Сёгун

Отец Себастьян знал, что его положение делает его неуязвимым для оскорблений пирата. Он твердо решил дискредитировать англичанина перед дайме. Но впервые это не сработало, и он растерялся. Когда посланец от Муры принес ему известие о корабле в его миссию в соседнюю провинцию, он мучился в догадках. «Это не мог быть голландский или английский корабль! – думал он, – В Тихом океане не могло быть никого на кораблях еретиков, за исключением этого архидьявола корсара Дрейка, и никогда ни одного не было в Азии. Морские пути были секретными и охраняемыми». Он сразу приготовился к отъезду и послал срочное послание с почтовым голубем своему игумену в Осаку, с которым собирался сначала посоветоваться, зная, что сам еще молод, почти неопытен. В Японии он почти новичок, пробыл здесь всего два года, еще даже не посвящен в духовный сан и не компетентен в таком опасном деле. Он бросился в Анджиро, надеясь и молясь, чтобы новость оказалась ложной. Но судно было голландским, и штурман англичанин, и все его отвращение к сатанинским еретикам Лютеру, Кельвину, Генриху VIII и сатанинской Елизавете, его незаконнорожденной дочери, переполнило его. И поглотило его разум.

– Священник, переведи то, что говорит пират, – слышал он дайме.

«О, благословенная Матерь Божия, помоги мне выполнить твою волю. Помоги мне быть сильным перед дайме и дай мне способности к языкам, дай мне обратить их в истинную веру».

Отец Себастьян собрал все свои силы и начал говорить более уверенно.

Блэксорн слушал внимательно, пытаясь понять слова и смысл. Священник помянул «Англия» и «Блэксорн» и указал на корабль, который спокойно стоял на якоре в гавани.

– Как вы оказались здесь? – спросил отец Себастьян.

– Через Магелланов пролив. Это в ста тридцати шести днях пути отсюда. Скажи дайме…

– Ты лжешь. Пролив Магеллана секретный. Ты прошел вокруг Африки и Индии. Ты должен сейчас же сказать правду. Они будут тебя пытать.

– Пролив был секретный. Португалец продал нам руттер. Один из ваших собственных людей продал нам его за золото, как Иуда. Вы все дерьмо! Теперь все английские и нидерландские военные суда знают путь через Тихий океан. Там эскадра в двадцать английских линейных кораблей – шестидесятипушечных военных кораблей – прямо сейчас атаковала Манилу. Ваша империя кончилась.

– Ты врешь!

«Да», – подумал Блэксорн, зная, что способа доказать, что это не ложь, нет, если только не сплавать в Манилу.

– Эта эскадра будет нападать на ваши торговые пути и захватывать ваши колонии. Еще один флот будет здесь теперь в любое время. Испано-португальская свинья опять в своем свинарнике, и член вашего иезуитского генерала у нее в заднице, где ему и место! – Он отвернулся и низко поклонился дайме.

– Бог проклянет тебя и твой недостойный род.

– Ано моно ва нани о машите ору? – нетерпеливо бросил дайме.

Священник заговорил быстрее, более твердо и сказал «Магеллан» и «Манила», но Блэксорн подумал, что дайме и его приближенные не очень хорошо его понимают.

Ябу устал от этого разбирательства. Он глянул на гавань, на корабль, который интересовал его с тех пор, как он получил тайное послание от Оми, и размышлял, не подарок ли это богов, как он надеялся.

– Ты уже осмотрел груз, Оми-сан? – спросил он этим утром, как только прибыл, забрызганный грязью и усталый.

– Нет, хозяин. Я подумал, что лучше всего опечатать корабль до вашего приезда, но трюмы полны ящиками и тюками. Надеюсь, я поступил правильно. Вот все их ключи. Я их конфисковал.

– Хорошо, – Ябу приехал из Эдо, столицы Торанаги, расположенной более чем в ста милях отсюда, в крайней спешке, тайком и с большим личным риском, и это было очень важно, что он добрался так быстро. Путешествие заняло два дня, по отвратительным дорогам, через разлившиеся весной ручьи, частично верхом, частью в паланкине. «Я сразу поеду на корабль».

– Вам следовало бы повидать иноземцев, хозяин, – сказал Оми со смехом. – Они невозможны. У большинства голубые глаза, как у сиамских кошек, золотистые волосы. Но лучшая новость из всех – то, что они пираты…

Оми пересказал ему все, что священник сообщил об этих корсарах, и что сказал пират, и что случилось, и его возбуждение утроилось. Ябу подавил свое нетерпение подняться на борт корабля и сорвать печати. Вместо этого он помылся, переоделся и приказал привести к нему варваров.

– Ты, священник, – сказал он, его голос был резок и смысл едва доходил до отца Себастьяна, плохо знающего язык. – Почему он так зол на тебя?

– Он дьявол. Пират. Он поклоняется дьяволу. Ябу наклонился к Оми, сидящему слева.

– Можешь ты понять, что он говорит, племянник? Он врет? Что ты думаешь?

– Я не знаю, хозяин. Кто знает, во что на самом деле верят варвары? Я допускаю, что священник думает, что пират действительно поклонник дьявола. Конечно, все это вздор.