Кадры — есть! Есть, говорю, кадры.Люди толпами ходят.Надо выдумать страшную каруДля тех, кто их не находит.Люди — ракету изобрели.Человечество — до Луны достало.Не может быть, чтоб для ЗемлиЛюдей не хватало.Как ни плотна пелена огня,Какая ни канонада,Встает человек: «Пошлите меня!»Надо — значит надо!Люди, как звезды, восходят затемноИ озаряют любую тьму.Надо их уважать обязательноИ не давать обижать никому.
В сорок лет
Ночной снегопад еще не примятУтренней тропкой — до электрички.Сотрясая мост через речку,Редкие поезда гремят.Белым-бело не от солнца — от снега.Светло не от утра — светло от луны.И жизнь предо мной — раскрытая книгаВ читальном зале земной тишины.И сорок лет, те, что прошли,И те года, что еще придут,Летят поземкой вдоль земли,Покуда бредешь, ветерком продут.Не хочешь отдыха и ночлега,А только — шагать вдоль тишины,Покуда бело не от солнца — от снега,Светло не от утра — светло от луны.
«Черноватых или белобрысых…»
Черноватых или белобрысых,Далее рыжих, далее лысых,Все равно — люблю людей.Ни музеи, ни пейзажи,Ни библиотеки дажеНе сменяю на людей.Лучше всех растений и животных,Лучше всех идей бесплотных,Глубже шахт, быстрей, чем реки,Люди, человеки.Каждая толпа — толпа чудес,Молодых, очкастых, языкатых.Каждый, кто туда ни влез,Чувствует себя, как в книге сказок.
Человек с книгой
Человек с книгой. Вообще человекС любою книгой, в любом трамвае,В душных залах библиотекИ, даже пальцем листы разрывая,Это почти всегда к добру:Плохие книги встречаются редко.Словно проба идет к серебру,Идет к человеку книгой метка.Моя надежда — читатели книг,Хочется высказаться о них.Они меня больше радуют,Чем, например, вниматели радио.Книгу почти всегда дочитают,Даже библиотечную, не только свою.Книгу берегут и переплетают,Передают из семьи в семью.Радио — на миг. Газета — на день.Книга — на всю жизнь.Книга — ключ. Он открыт и найден.Крепче держись!С детства помню романО рабочем, читавшем Ленина.Всего подряд — по томамСобрание сочинений.Этот чудак не так уж прост.Этот простак не так уж глуп —К Ленину подравнивавшийся в рост,Ходивший в книги его, как в клуб.Душа болит, когда книги жгутРади политики или барыша.Зато когда их берегут —Радуется душа.