Седой

Ну а случится, что он влюблен, а я на его пути -

Уйду с дороги, таков закон: «Третий должен уйти».

Наступил момент, когда владелец таверны Рук Карс был приглашен в репетиционную студию, чтобы оценить новый репертуар. Сомов не считал свою группу полностью готовой предстать перед публикой, но на следующий день мастера должны были доставить вторую ударную установку, грозя превратить репетиционную в склад музыкальных инструментов. Обстоятельства заставляли представить музыкальный коллектив широкой аудитории, и первым слушателем стал хозяин таверны «Трюм». Три удара барабанной палочкой по ободу малого барабана стали сигналом к началу музыки, которой еще не слышал мир Осаны.

Спустя два часа Виктор и Рук сидели в кабинете за составлением нового договора между владельцем таверны и руководителем музыкальной группы «Ваnda». Карс все еще находился под впечатлением услышанного и пошел на все условия, что выставил Сомов: тридцать серебряных в день, репертуар, исполнители и график их работы на усмотрение руководителя группы. Но вместе с тем владелец таверны сохранил трезвость мышления и решил подстраховаться.

- Знаешь, Элвис, хотя я и сторонник прогресса, но боюсь, что такую необычную музыку сложно будет принять консервативным людям, особенно старшему поколению и я потеряю часть очень состоятельных клиентов, — поделился своими опасениями Рук, — Я не хочу рисковать, поэтому предлагаю считать договор предварительным, с испытательным сроком на один месяц. Договорились? Вот и отлично. С тобой очень приятно иметь дело. Как насчет рюмочки светлого эльфийского?

Кое в чем Карс оказался прав и в последующие дни возраст посетителей таверны начал заметно молодеть. Однако в финансовом плане это пошло только на пользу и владельцу таверны и музыкантам. Оказалось, что среди молодежи Маркатана более чем достаточно богатых граждан, которые к тому же отличались щедростью и неиссякаемым интересом к творчеству уникального музыкального коллектива. Так у музыкантов, в первую очередь у Сомова появились новые постоянные поклонники и их число медленно, но верно увеличивалось. Многих из поклонников Виктор уже знал в лицо и в перерывах между песнями перебрасывался с ними приветствиями или даже шутками. Среди почитателей его таланта нашлась и совсем старая баронесса, которая посещала таверну раз или два в неделю в обязательном сопровождении угрюмого сухопарого мужчины. Баронесса старалась занять столик ближе к сцене, всегда смотрела на Виктора с благожелательной улыбкой, и каждый раз после ее посещения гарсон приносил один золотой с одним и тем же пояснением:

- Элвису Пресли от баронессы Рунар за доставленное удовольствие.

Сомов при появлении баронессы тепло и вежливо ее приветствовал и обязательно исполнял персонально для нее одну из любимых ее песен. Однако, несмотря на расположенность баронессы, она никогда не приглашала его за свой стол, и они ни разу не поговорили. В чем была причина неслыханной щедрости баронессы, так и осталось загадкой. В отличие от старой баронессы молодежь напротив жаждала общения со своим кумиром. Стоило Виктору спуститься со сцены в зал на обеденный перерыв, как зал взрывался криками со всех сторон и каждый требовал его к себе за столик. Иногда приходилось менять по нескольку столов подряд, так что ему и поесть толком не удавалось. Он выслушивал комплименты, которые принимал искренне, с удовольствием, но без тщеславия. Его засыпали вопросами, на которые чаще всего он отвечал фразой — «это коммерческая тайна», даже если такой ответ порой и звучал совершенно не к месту. Ему делались интересные и заманчивые предложения, от которых он непреклонно отказывался. Впрочем, от просьб одного настойчивого молодого барона с фанатичными и грустными глазами он так и не смог отбиться. Барон горел желанием научиться играть на гитаре и не жалел денег для осуществления своей мечты. Сомов несколько раз ему отказывал, но барон был невероятно упрям и на сумме в десять золотых ежемесячно уговорил. А когда к ученикам игры на гитаре добавилась еще пара щедрых дворян, над входом в студию появилась и вывеска — «Музыкальная школа Элвиса Пресли».

Карс узнав об этом, поймал Виктора в свободную минуту и обратился к нему с робкой просьбой — не согласится ли он давать уроки музыки и его десятилетней дочке на дому.

- Конечно, господин Рук, — согласился Сомов, — Только не на дому, а в школе вместе с остальными учениками. Обучение стоит десять золотых в месяц.

У Карса пропал дар речи, а и без того румяное лицо пошло пунцовым пятнами.

Виктор понял, что шутка не удалась, и постарался исправить положение:

- Прошу прощения, господин Рук. Я назвал вам стоимость обучения в моей школе для посторонних лиц. Для вас же я готов сделать скидку скажем до одного золотого в месяц. Но условие обучения только в школе остается. Извините, но у меня абсолютно нет времени на частные занятия.

- Один золотой меня устроит, — выдохнул Карс, — Но надеюсь, у вас там занимаются порядочные люди?