Седой

Бессильная ярость мутной волной захлестнула рассудок, Костя попытался вытолкнуть кляп, закричать – и потерял от большого нервного напряжения сознание…

Лупатый остановил машину в густых зарослях на обрывистом берегу реки. Он знал, что под обрывом находились глубокие ямины, куда водоворот затаскивал все подряд. Валет сноровисто привязал к мешку тяжелое зубчатое колесо и еще раз мстительно пнул ногой неподвижное тело.

– Наше вам… – сказал он с издевкой. – Передашь привет водяному, гы-гы…

– Взяли, – поторопил Валета Лупатый, тревожно посматривая по сторонам. – Оно хоть и ночное время, но поберечься не мешает…

Бандиты раскачали тюк и швырнули его с обрыва в черную водяную кипень.

– Преставился… – с нервным смешком сказал Валет.

Он достал из машины бутылку вина.

– Хлебни, – протянул ее Лупатому. – Помянем раба божьего…

– Пей сам, – отрезал тот, усаживаясь за руль. – Не хватало, чтобы гаишники прихватили меня с запахом. И поторопись.

– Счас… – Валет высосал бутылку до дна и швырнул ее в реку. – Спи спокойно, дорогой друг… Гы-гы…

Хлопнула дверца, и машина на малой скорости, не зажигая фар, поползла по еле приметной грунтовой дороге, поросшей на обочинах высокой щетинистой травой. Где-то в камышах закричала ночная птица. На речную долину медленно опускался густой туман.

Глава 25. ОБМАН

«В красной рубашоночке… В красной рубашоночке, молоденький такой…» – назойливо вертелся в голове мотив старой, полузабытой песни. Прижимая к груди подушку, на которой спал Костя, Лялька лежала на тахте, бездумно уставившись остановившимися глазами в потолок. Когда Костя не вернулся, Лялька долго не размышляла: надела, что под руку подвернулось, и поздним вечером следующего дня пошла в берлогу Крапленого.

Лялька была одной из немногих, кто знал, где теперь скрывается главарь после того, как сгорела вместе с хозяйкой Зинкина хаза. И не особое доверие к ней со стороны Крапленого было тому причиной. Просто Маркиза, старая ее подружка, не смогла удержать язык на привязи и однажды, в порыве откровенности, ляпнула Ляльке, какой постоялец у нее обретается.

Появление Ляльки не удивило Крапленого. В последнее время он перестал чему-либо удивляться и только твердил про себя: «Нет верных людей, нет… Все паскуды. Закончу дело – в расход пущу этих тварей. Право слово…»

– Маркиза! – каркнул Крапленый, обернувшись к кухонной двери. – Поди сюда.

Вошла Маркиза – под хмельком, распаренная от кухонного жара и слегка испуганная.

– Чего, Феденька?

– Твои мансы[32]? – показал он на бледную Ляльку.

– Господь с тобой! – вскрикнула Маркиза, крестясь неверной рукой. – Да я ни в жысть…

– Закрой хлебало, сука…

Крапленый неторопливо встал, подошел вплотную к Маркизе и ударил почти без замаха под дых.

– Еще вякнешь кому-нибудь то, о чем я велел молчать, на куски покрошу и свиньям скормлю. Поняла!? Вали отсюда!

Пошатываясь и икая, Маркиза поплелась обратно на кухню.

– Садись, Краля, коль пришла, – сердито буркнул Крапленый, указывая Ляльке на стул. – Какого хрена приканала?

– Где… где Седой? – с трудом молвила она, едва ворочая сухим языком.

– А я почем знаю? Он ведь твой хахаль.

– Врешь… Врешь! Ты убил его!

– Не ори, как помешанная! Нужен он мне… В бегах твой пацан. Усекла? Ему менты на хвост упали, вот он и подорвал.

– Нет, это неправда… – твердила Лялька, безумным взглядом прикипев к лицу Крапленого. – Убей, убей и меня. Ну!

– Вот липучка. На, читай.

Он достал из кармана изрядно помятую бумажку и протянул ее Ляльке.

Это была записка: «Ляля! Мне нужно срочно уехать из города. Подробности при встрече. Прости, что не смог попрощаться. Не успел. Твой Костя».

– Убедилась? Почерк узнаешь?

Крапленый ухмыльнулся.

– А теперь вали по холодочку. И дорогу сюда забудь, – добавил он с угрозой.

Почерк и впрямь был похож на Костин. Для этого Профессору, который был дока в таких подметных делах, пришлось изрядно попотеть. Марая бумажные листы, он пенился от злости: «На кой ляд эту туфту лепить? Поприжать стерву, как шелковая станет…»

Но Крапленый был неумолим: «Делай, как я говорю. Мне она нужна. А то еще в ментовку пометется, с нее станет. Бабы – они все с придурью…»

Почти месяц Лялька крепилась в ожидании вестей от Кости. А потом запила.

Профессор, повадившийся навещать ее через день, говорил Крапленому: «Не прохмеляется, зараза.

Боюсь, как бы чего не вышло. Ляпнет спьяну лишнее – и загудим на этап. А может, – добавил он, – и выше…» – поднял глаза к потолку.

Крапленый только посмеивался: «Не дрейфь. Водка – хороший лекарь. Побухает чуток, а там найдет замену нашему покойничку, гы-гы, все и наладится. Как ее хотенчик взыграет, так и дело считай что в шляпе».

Глава 26. МСТИТЕЛЬ

Замок поддался легко. Короткий мягкий щелчок, чуть слышный скрип двери, и пушистый ковер под ногами, казалось, тут же вобрал в себя все звуки. Только размеренное тиканье часов да редкие удары капель в умывальнике нарушали предутреннюю тишину. Человек, проникший в дом, надолго застыл в полной неподвижности, как изваяние черного мрамора.