Седьмой. Том 8

Трое, среди которых был Император Серебряного мира, уверенно поднимались по великому Шпилю. Охранные системы, враждебная среда, нападения обитателей ярусов их мало беспокоили. В отличие от двух других групп, вошедших в Шпиль, к этим трём никто не смел приблизиться. Они преодолевали этаж за этажом не останавливаясь, словно заведённые, не останавливаясь на привал для отдыха и сна. Молчаливые и спокойные. За всё время эти трое не перекинулись ни единым словом, точно бы это им было не нужно.

Лишь на верхних этажах их продвижение остановилось. Великий Шпиль, словно бы что-то почувствовав, создав препятствие, которое преградило им путь.

Само препятствие выглядело, как отливающий синим полупрозрачный барьер, установленный перед входом к одному из последних «лифтов», хотя назвать эти постройки этим термином было бы не совсем правильно. Мир, в котором всё-таки пришлось остановиться троим, представлял собой бесконечное каменное плато, уходящее вдаль. Тут и там были раскиданы массивные камни в два-три человеческого роста, покрытые серым мхом. А над головой светило тусклое солнце, его едва хватало, чтобы осветить серым безжизненным светом плато. Один из лифтов, как раз маскировался под одним из самых обычных камней и преобразился, под действием барьера лишь когда трое подошли к нему чуть ли не вплотную.

— Я не смогу быстро разрушить или обойти его, — сказал один из тройки, задумчиво осматривая появившееся впереди препятствие.

— Сколько нам осталось до цели? — спросил его Император.

— Не больше пяти переходов, если верить тому, что когда-то было сказано Непроницаемому.

Император кивнул, вглядываясь в барьер. Происходящее сейчас ему сильно не нравилось. Он тоже обладал частью воспоминаний великого Ткача, и пусть из-за ранений и переноса в далёком прошлом все воспоминания были фрагментарны, всё же общее понимание о строении, вокруг которого появилось Соцветие, у него имелось.

— Тогда, начинай снимать барьер, брат, — третий, до этого момента просто молча прислушивающийся к чему-то далёкому поставил точку в разговоре. — Другие ещё далеко, но это лишь вопрос времени, когда они нас догонят.

Уриил кивнул на это и двинулся к барьеру, на его ладонях появились странные, быстро закручивающиеся мистические круги, мало похожие на магию миров Соцветия. Уриил мог сейчас чистой силой уничтожить барьер, для него, да и для его братьев, это не составило бы особых проблем. Вот только было очевидно, что с уничтожением барьера пострадает и пространственный лифт.

Гавриил, несколько секунд смотрел, как его брат ломает печать, и повернулся к Императору.

— Михаил, я чувствую, что в Шпиле появилось двое сильных, прошлом справиться с ними мы могли бы без особых проблем, но сейчас они могут стать проблемой.

— Предлагаешь оставить им сюрпризы?

— Не только им, здесь хватает и всякой мелочи. Если на следующих ярусах Шпиля нас ждут такие же барьеры, то они догонят нас. Это неизбежно. И если кому-то и них, даже мелочи, удастся получить доступ к модулям управления верхних этажей — это станет большой проблемой.

— Хорошо, займусь этим, — кивнул Император и уже хотел было сделать шаг назад, как остановился, смотря куда-то наверх. Гавриил проследил за его взглядом и нахмурился.

На вершине одного из высоких камней сидел простой с виду человек. Его лицо можно было назвать «совершенно обычным» и непримечательным. Лишь иногда по его телу пробегал рябь, говоря, что это всего лишь иллюзия.

— Приветствую вас, братья, — усмехнувшись сказал он. — В прошлый раз вы отказались встретиться со мной. Сейчас, предполагаю, других вариантов у вас особо нет?

Гавриил молча поднял руку, готовясь развеять иллюзию человека. Заметив это, тот понимающе усмехнулся.

— Хочешь прогнать меня, как в прошлый раз, брат? Подумай вот о чём, сейчас в Шпиле, помимо обычных людей, находятся двое Скульпторов Реальности, один из которых равен по силам нам. В прошлый раз Михаил уже общался с ним, так дорогой брат?

— У меня нет веры к тому, кто предал великого Ткача, Сиятельный, — покачал головой Император. — Из-за тебя Ткач оказался в таком положении.

— Из-за меня ли? — усмехнулся Звезда. — В отличие от вас, я попал в Соцветие относительно недавно…

— Нарушив волю Непроницаемого!

— Нарушив? Ой ли. Осколки, застрявшие в Соцветии на несколько тысячелетий, что вам известно о происходящем сейчас в реальности паутины великого Ткача? Теперь мы сами по себе. Ткач изменился, изменились его мысли и изменились мы сам. Присоединяйтесь ко мне, и всё Соцветие будет наше.

Договорить Утренней Звезде не дали, он растаял, словно его и не было.

— Зря, его слова о плане Непроницаемого могут помочь нам, — сказал Император, ещё раз взглянув на место, где совсем недавно сидел Сиятельный.

— Ты без меня знаешь, что верить ему нельзя, даже в самом малом. Он пытается замедлить нас. Даже больше того, я уверен, что он сейчас занят восстановлением физической оболочки и когда Сиятельному удастся это сделать, у нас появятся проблемы посерьёзнее каких-то местных божков.