Седьмой круг

— Завтра ты передумаешь. — обернувшись, он бросил на нее уверенный взгляд.

— Черта с два. Хоть режьте.

— Нужно будет — порежем. — Мельбурн широко улыбнулся и исчез из поля зрения. — Купер, ты со мной. — донеслось до нее уже из коридора.

— Ну, вот. — с притворным сожалением вздохнул Купер. — Опять наше свидание откладывается.

Когда два лакея графа вытащили ее на улицу, девушка чуть не ослепла от солнечного света. Оказывается, лето давно закончилось, миновала осень, и наступила зима. Боже, как же долго она здесь? На дворе стоял полдень, так как солнце было в зените. Элизабет не чувствовала страха. Прищурив слезящиеся глаза, она увидела высыпавших на площадь зевок. Здесь были и солдаты, и крестьяне, и даже маленькие дети. Похоже сегодня их ждало особенное зрелище.

Столб находился в самом центре площади на небольшом выступе. Вскользь Лиз заметила маленькие деревянные дощечки, прибитые к широкому толстому стволу и засохшие цветы, оказавшиеся у нее под ногами, когда ее привязали к месту пытки. Руки и ноги девушки перетянули толстой веревкой, расположив ее лицом к столбу. Люди, пришедшие поглазеть, в предвкушении зашумели. Элизабет задержала дыхание, услышав свист хлыста, ударившегося о землю. Ее мучитель решил размять руку. Следующий удар, ослепил ее и лишил возможности дышать. Боль была обжигающей, проникающей в самые глубины тела, продирая до костей. После третьего удара она перестала чувствовать, а на шестом потеряла сознание, но ни разу не закричала, с прокушенных зубами губ, тонким ручейком стекала кровь. Разочарованная толпа разошлась, как только высокий мужчина с рыжими бакенбардами, бросил на землю хлыст.

Ричард сдвинув брови, отошел от окна. То, что он увидел, ему не понравилось, очень не понравилось. Даже мужчины кричат, при наказании хлыстом, а эта девка словно из камня. И что-то подсказывало ему, что, когда ее притащат к нему утром, еле живую от боли и жажды, она повторит все то, что сказала накануне.

— Вот сучка. — выругался Мельбурн. — Надо же быть такой упрямой. Флетчер выбрал невесту по себе.

Стоявший рядом с графом Девид Купер тоже не скрывал своего разочарования.

— Может, и правда, отправить ее в темницу? Посадим на цепь, не будем кормить. А там крысы, тараканы…. Долго она не протянет. — предложил Купер.

— Послушал бы нас Роберт. Он ее рьяный защитник. Я снова отправил его шпионить за Прадхо. Меня сводит с ума, что Беатрис Флетчер до сих пор не с нами. — криво улыбнулся Ричард. — Что-то мне подсказывает, что Ридсдейл сильно дорожит сестренкой, раз так хорошо спрятал от нас. О жене он так не пекся.

— Он не думал, что так быстро узнаем о его намерениях обременить себя узами брака. К тому же он оставил ее в родительском доме, под защитой барона и графа Нортумберлендских.

— Это так. Меня смущает еще кое-что. Элизабет племянница графа Уэстморленда. Конечно, она незаконнорождённая и все такое, а Уэстморленд и Нортумберленд поддерживают разные стороны баррикад. — Ричард задумчиво смотрел на обмякшую фигуру девушки, повисшей на столбе. Спина ее была окровавлена, хлыст разорвал одежду, и ветер раздувал красные лоскутки вокруг нее. Словно языки пламени… — подумалось Ричарду.

— Что ты имеешь в виду, говоря о баррикадах?

— Это политика, Девид. Не вникай. Уэстморленд поддерживает политику короля и его реформы, а отец Элизабет Невилл готовит восстание против оных.

— Но, подожди, разве Генри Перси, Граф Нортумберленд не друг королевы и Генриха?

— Королеву скоро казнят. А Генри очень болен. Им сейчас легко управлять. Однако, он, если тоже не хочет пойти на плаху за своей возлюбленной, должен будет поддержать короля.

— А она красивая? — спросил Купер. Мельбурн отвел взгляд от столба.

— Кто?

— Королева Анна.

— Да, сущая ведьма. Такая же сука, как эта. — Мельбурн кивнул в сторону окна. — Лицо ангела, а душа демоницы. Но я не о королеве говорю. Ее казнь дело времени. Я не хочу проблем с королем. Маловероятно, что Томас Перси обратиться к Уэстморленду, но чем черт не шутит.

— А граф Нортумберленд?

— Он сам висит на волоске. Я думаю, ему нет дела до пропавшей незаконнорождённой дочери брата.

— А, если все же всплывет, что она у нас?

— придется ее или спрятать или убить. — холодно ответил Мельбурн.